Каменный Пояс. Книга 1. Демидовы - стр. 33
– Гоже, но надо, государь, подумать.
Петр задумчиво постучал тугими ногтями по столу.
– Что ж, Демидыч, заходи ко мне вечерком, потолкуем; дело большое и мозгов требует немалых.
– Мы, Петр Ляксеич, ужотка челобитную припасли на Невьянский заводишко, – не стерпел Акинфка. Батька Никита вздрогнул, потемнел. Худощавый, с приятными чертами лица Алексашка Меншиков наклонился к уху царя, шепнул ему что-то, и оба засмеялись…
Вечером Никита снова пожаловал к царю. Петр ждал в опочивальне: готовился на покой. Отвалился в кресле; за окном была мартовская тьма. Алексашка, высокий и гибкий, сидел перед царем на корточках, стаскивая сапоги. А Петр Алексеевич, раскинув длинные ноги, спокойно сосал глиняную трубочку. Рядом на круглом столе валялись шахматы, картузы табаку, стояло блюдо с засахаренными лимонами. Огромная кафельная печь пылала жаром.
Никита несмело остановился у порога.
– Ну, пришел. Я уж подумал и решил…
У Никиты екнуло сердце: «Что-то решил царь?»
Петр, босой, прошелся по комнате. Алексашка поставил царские сапоги в угол и доброжелательно ткнул кузнеца в плечо:
– Радуйся, медвежатник, царь заводы дает…
Петр круто повернулся к Никите. Кузнец стоял не шелохнувшись, не знал, верить иль не верить. Царь взял его за плечи, тряхнул. Глядя в упрямые, глубоко запавшие глаза кузнеца, государь сказал:
– Отдам я тебе, Демидыч, завод на Нейве-реке да земли рудные округ. Отливай ты поспешно пушки да мортиры, делай фузеи, шпаги, сабли, тесаки, копья… Заводишко тот оплатишь в государеву казну в пять лет воинскими припасами да по ценам, кои я укажу…
– Государь, – начал Никита, и руки его задрожали.
Петр продолжал:
– Отдаю завод тебе потому, что знаю: твердый ты человек, крепок на руку и ловок; не ускользнет от тебя дело.
– Медвежатник, – сверкнул из угла веселыми глазами Меншиков. – Но, по очам вижу, хапун здоровущий.
Длинные волосы на голове у царя висели лохмами, он почесал нога об ногу, насупил брови:
– Ты, Демидыч, гляди у меня. Людишек не забижать, казну не обманывать. Заворуешься – быть на дыбе, хребет сломаю…
– Доволен будешь, государь. Оно верно, карман я свой стерегу, но и то понимаю: отечество оборонять надо, а без воинских припасов где тут от свеев убережешься.
На Спасской башне проиграли куранты; Петр сладко зевнул, протянул руку:
– Где челобитная? Давай, што ли… Дён через трое в Приказ рудных дел наведайся…
– Понял? – Алексашка посмотрел на кузнеца. – Ну а теперь иди. Тебе, мин герр, на покой пора… Дел у нас не оберись… Ну, иди, иди, кузнец, все! – Он вытолкнул туляка за дверь.
Никита надел на сильно полысевший череп лисий треух, с минуту постоял, прислушался. Царь о чем-то говорил с Меншиковым, но разобрать нельзя было.