Каменное сердце (сборник) - стр. 38

– Ну и пускай! – расхрабрился он.

– Скажите, пожалуйста! – Она пожала плечами. – Вы что, готовы на мне жениться, если муж меня бросит за измену?

– Готов, – честно сказал он.

– Жениться на избалованной женщине без высшего образования, но зато с двумя детьми?

– Да! – сказал он и взял ее за руку.

– А на какие такие дивиденды вы будете содержать меня и моих детей?

– Проживем! – сказал он и обнял ее.

– Не уверена, – сказала она и вырвалась из его объятий.

– Жаль, – сухо сказал он и отошел от нее на полшага.

– Мне тоже, – сказала она и заплакала.

– Пустое, пустое, – сочувственно прошептал он, подавая ей чистейший носовой платок. – Все равно пойдемте поужинаем. Просто так, по-дружески, безо всяких перспектив и обязательств. А?

– Какой вы скучный. – Она вытерла слезы. – Ладно. Но только один раз.

Приснилось мне, что я оказался в большой толпе, которая медленно движется под мостом, перекинутым через железнодорожные пути и другое шоссе. Там есть широкий проход для пешеходов, с металлической оградой и с небольшими выступами-карманами, где можно постоять, глядя вниз, как едут машины, разворачиваясь под этим мостом, – съезжают с моста, ныряют под мост в короткий туннель и потом выныривают с другой стороны и снова въезжают на мост, чтобы ехать в обратную сторону.

Рядом со мной какой-то незнакомый человек.

Мимо нас идут странно одетые люди. Вроде бы нормальные мужчины и женщины, в пиджаках и платьях – лето на дворе, – но платья ситцевые, заношенные и линялые, пиджаки засаленные и как будто великоватые, с набитыми ватой плечами и широкими лацканами. Косынки и кепки. Сапоги. У женщин – босоножки на запыленных ногах с черными пятками. Но всё очень яркое. Бежевые пиджаки, белые кепки, синие цветочки на косынках, значки на лацканах. Голубые глаза и алые губы.

– Это кино снимают, – говорит стоящий рядом со мной человек, как будто отвечая на мой вопрос. – Это массовка.

Тем временем я вижу, что полицейский внизу перегораживает дорогу, по которой под мостом ехали машины. Дорога очищается, полицейский машет жезлом, и я слышу голос из мегафона: «Пооо-шли!» – и вся толпа медленно спускается вниз, под мост, заполняет собой пространство дороги, втекает в туннель.

Тут я вижу, что сверху, на мосту, стоит кинокамера, рядом два человека – оператор и режиссер, наверное. Они снимают этот поток людей.

– Что за фильм? – спрашиваю.

– «Мастер и Маргарита», – отвечает мой собеседник.

– Точно? Не может быть! – говорю я.

– Точно, точно, – говорит он. – Я художник-постановщик. Это я их так одел, ничего, неплохо, а? – Он с гордостью указывает на толпу. – Думаете, это на них всякая рвань? Хо-хо! Мы каждый сарафанчик отдельно шили, потом вымачивали, растрепывали… А пиджаки! Знаете, как трудно затеребить как следует пиджак? То-то же.