Каменное сердце - стр. 19
— Всё, — тихо произнесла я и медленно опустила руки, всё еще ощущая подушечками пальцев теплоту Костиной кожи.
Теперь следовало просто сделать шаг назад, выйти из зоны чужого личного пространства, собрать аптечку и уйти. Но глаза Кости быстро нашли мои и этот тяжелый взгляд будто пригвоздил меня к полу. Я не ощущала тревоги, хотя, возможно, стоило бы. Просто замерла, как кролик, который впервые увидел удава. А затем Костя резко схватил меня за руку. За ту же и в том же месте, что и вчера. За ночь у меня успел проступить синяк, а теперь он угрожал задержаться на моей коже дольше обычного. Но и это меня ни капли не напугало, потому что Костя резко усадил к себе на колени и крепко сжав мой подбородок пальцами, прижался сухими горькими губами к моим.
8. Восемь.
На долю секунды мне подумалось, что всё это было нереально. Это просто сон. Очень яркий, эмоциональный, но всё-таки сон. Я почти не знала этого человека, да и он меня — тоже. Нас ничего не связывало. Тот давний разговор не имел такой силы. Во всяком случае, в отношении Кости. Это я была наивной дурочкой, которая дорисовала образ, фактически создала у себя в голове человека, не существовавшего в реальности.
У меня были лишь грезы. Я отчего совсем не к месту вспомнила стихи Йейтса: «И я простираю грезы под ноги тебе! Ступай легко, мои ты топчешь грезы…». А у Кости была жена, была своя жизнь, наплоенная опасностью, которая привела его к нам.
Тем не менее я не смогла поступить так, как следовало. Не смогла отказаться от этого поцелуя, пусть мне и не была известна причина, по которой он возник. Всё это сейчас интересовало меня в самую последнюю очередь.
Горячая и немного шершавая ладонь Кости коснулась моего бедра, и я тихо выдохнула ему прямо в рот свой стон. Все эти уверенные прикосновения рождали внутри меня чувство, которого я раньше не ощущала. Оно было болезненно-приятным, горячим и даже немного тяжелым.
Боясь причинить боль, я старалась не прикасаться к раненному плечу. Я вообще боялась прикасаться, но затем всё же потянулась пальцами к гладко выбритому подбородку, прочертила неровные прозрачные линии, а затем осмелев, обвила шею руками.
Костя целовал меня с такою жадностью и настойчивостью, отчего в голове промелькнула дурацкая мысль, что он вот-вот просто съест меня. Я не чувствовала страха, только приятную теплую тяжесть, что сосредоточилась внизу живота.
Я много думала о Косте, представляла его и фантазировала о том, как он мог измениться за прошедшие годы. Но никогда мои мысли не заходили настолько далеко, никогда они не пересекали эту интимную линию. Не из-за страха или смущения. А потому, что я понимала — этот человек для меня недоступен. Не хотелось делать себе еще больней и давать полную свободу действий своим грезам.