Каменка - стр. 16

– Нет, это не дело, Валерий… как вас по отчеству?

– Просто Валера.

– Травить участковых – плохо, Валера. Это уголовная статья, между прочим.

– Ай! – Молчан махнул рукой. – Для сугреву – святое дело. Чай не мальчик, переживешь. Так и какими же судьбами тебя в наш Усть-Пердюйск занесло, участковый?

– Как это, какими? – удивился вопросу Володаров. – Работать у вас теперь буду, порядок охранять.

– Порядок охранять? – на этот раз удивился Молчан. – Дык чего его охранять, когда никакого порядка в Каменке отродясь не было?

– Ну, вот и наведу. И вообще, откуда такие вопросы? Вам же должны были позвонить, поставить в известность, что я приеду.

– Позвонить… – Молчан фыркнул так, будто Володаров сказал какую-то детскую глупость. – Телефонную линию еще четыре года назад грозой повалило.

– Так что ж вы так и сидите без телефона?

– Так и сидим.

– Ну, тогда письмо. Почта же у вас ходит?

– Почта у нас не ходит. Она ездит. На велосипеде, – Молчан выпил еще и жадно вгрызся в помидор. Тонкая струйка сока брызнула из его рта и оставила на грязном столе новый след. – Но от этого ни холодно, ни жарко. Из Шпака почтальон как из гомна пуля.

– Выходит, о моем приезде вас не уведомляли?

– Нет. Скажу больше, я бы удивился, если бы уведомили. Я и сейчас удивлен. На кой кому-то сдался участковый в Каменке? Тут людей то уже почти не осталось.

Володаров хотел было ответить на этот вопрос, рассказать печальные подробности своего назначения, но к собственному удивлению обнаружил, что не может их вспомнить. Будто вместо памяти о событии остался только краткий пересказ, замутненный алкоголем. Не сама картинка, а грубый эскиз, набросок.

– Крепкая у вас, Валера, самогонка, – промямлил Володаров, чувствуя, как по телу разливается тепло.

– Что есть, то есть. Градусов шестьдесят, не меньше. Что, пробрало?

– Ага…

– Ну, ничего. Тебе полезно нервы расслабить. Весь день в тумане проболтаться, это не шутки.

– Да что вы все с этим туманом заладили? Местное суеверие или что?

Молчан многозначительно посмотрел на Володарова, затем достал из нагрудного кармана старой рубашки самокрутку и закурил. Кухня тут же наполнилась едким дымом. Запах Володарову был до боли знаком – дешевый табак, но в нем присутствовала какая-то посторонняя нотка.

– Нет, Геннадий Павлович, не суеверие. Суеверие, это неверное толкование правил. В Каменке народ жизнью научен и правила эти на зубок знает.

– Какие правила? – дым самокрутки, солоноватый запах рассола и самогонка, дурманили голову, а тепло кухни наливало веки свинцом.

– Такие, без которых в здешних местах только горя хлебнешь. И первое правило – в туман сиди дома, целее будешь.