Камень богов. из цикла «Потускневшая жемчужина» - стр. 18
– Как я рада, – Кирса отстранилась, – дай, хоть, на тебя посмотреть. Постой-ка, – она нахмурилась, придирчиво осмотрела гостью. – Тебя там совсем не кормят? Тощая-то какая, тростиночка, да и только. Знаю я, как едят в этих дворцах! Всё вопросы государственные за столом решают – куска в рот положить некогда. Наговоритесь вволю, а кишки пустые. Герман! – Закричала она в сторону кухни. – У тебя там что, вторая нога отвалилась?
– Кирса, я успела по тебе соскучиться. Декады две, наверное, прошло, как мы не виделись.
– Да, ну! Кажется, что ты не была здесь целую вечность. Пойдём, хоть поешь по-человечески.
Милена знала, что бесполезно убеждать хозяйку таверны в том, что во дворце умеют вкусно готовить, и никто, даже из дворни, там плохо не питается. Но, при каждой новой встрече, Кирса сокрушалась, что «несчастную девочку морят голодом в этой каменной клетке».
– Садись за господский стол, а я сейчас пойду прижгу кочергой задницу старому лодырю.
«Господским» называли небольшой круглый стол недалеко от стойки. Возле него стояли три деревянных стула, выглядевших иначе, чем две декады назад. Впрочем, ничего удивительного – это была единственная мебель, которую приходилось обновлять после каждой крупной драки. Из кухни раздался шум, как будто что-то тяжёлое упало на пол, а потом громкий возглас:
– Соус где, я тебя спрашиваю? У нас такие люди, а ты опять в своём погребе отраву варишь!
Шевели костями!
Вскоре послышались шаркающие шаги, но восхитительный аромат опередил их, и уже изрядно пощекотал носик Милены, когда из кухни появился хромой старик, неся большой поднос, уставленный горшочками с блюдами знаменитой, на всё Восточное герцогство, кухни.
– Ты уж не серчай, ваша милость, – Герман тяжело дышал, видимо спешил, как мог. – Я и не слыхал, в подвале-то. На, вот, покушай горяченького. Бульончик с клёцками, как ты любишь. Капустка. Колбаски уже жарятся.
– Спасибо, вкусно как пахнет. – Она зажмурилась и шумно втянула носом воздух. – М-м-м…
– Мила! Я уже колбаски несу. А ты, пень старый, давай на кухню! Полюбовался на молоденькую, и хватит.
Кирса поставила на стол судок и уселась рядом с Миленой.
– Представляешь, поставил в погребе котёл и наловчился делать зелье из адской дряни. Хорошо, хоть не тянет в нашу сторону, а то вонища, как будто протухшее вымя коровье варят.
Милена не представляла, как пахнет сей продукт, но поморщилась и, на всякий случай, поинтересовалась:
– Адская дрянь? Что это?
– Охотники, ну, дикари которые, промышляют. – Кирса понизила голос. – Демона прикончат, выпотрошат, то, что можно взять, возьмут, потом вымочат в… – она сделала паузу, скривив губы, искоса посмотрела на девушку – … пожалуй, лучше тебе этого не знать. Так вот, и мясцо это в деревнях крестьянам втихаря продают. Ворожеи хорошо берут, да и бабы, для мужиков своих. Говорят, если сосисок из такого мяса мужику скормить, – Кирса мелко заколыхалась всем телом, издавая негромкий горловой смех, то… – она осеклась, закашлялась, отхлебнула из принесённой с собой кружки, и продолжила: – Так вот, а Герман отвар из него делает, с травками разными. А потом отвар в крепкий шнапс добавляет – забористая штука получается. Я один раз попробовала, так чуть глаза не повылазили. Офицеры хорошо берут, говорят, бодрит. Даже лекарь наш, и тот… А ты чего это покраснела вся? Перцу переложил что ли, хряк колченогий?