Камасутра для Микки-Мауса - стр. 47
– Но…
– Давай, двигайся, – велела Юлечка, – завтра в девять утра едем в Алябьево.
– Почему? Хотели же позже туда перебираться! Кирюша же экзамены сдает!
– Ничего с ним не случится, – пыхтела Юля, пытаясь закрыть молнию на очередном бауле, – на электричке пару раз в город съездит, не развалится.
– Отчего такая спешка? – недоумевала я.
Юля села на стул и устало пояснила:
– Сережка отправляется в Коктебель на фестиваль рекламы за счет своей фирмы.
– Вот повезло! – обрадовалась я. – На дармовщину отдохнет!
– Точно, – кивнула Юля, – но самое невероятное, что мой журнал посылает меня туда же в командировку!
– Такое раз в жизни случается!
– Именно, – ухмыльнулась Юлечка, – как ты одна выезжать будешь, а? От Кати толку нет.
– Вовка поможет, – бодро начала я и осеклась. Костин уехал на Селигер.
Юля встала и принялась расправлять очередную сумку.
– Завтра мы на трех машинах выедем в Алябьево, устроим вас там и со спокойной душой махнем в Коктебель.
– Мои «Жигули» в ремонте, – напомнила я.
– Поедешь на Вовкиной машине, – отрезала Юля, – а теперь ступай запаковывать кастрюли.
Я пошла на кухню, шаркая тапками, словно столетняя бабка. Надо же, я считала, что до кошмара есть еще время, а он, оказывается, уже тут как тут. Еще я не люблю ездить на Вовкиной «шестерке», потому что и со своей-то управляюсь без всякого удовольствия. И похоже, сегодня поспать не удастся.
Ровно в восемь утра мы начали процесс запихивания тюков в багажники.
– В прошлом году было меньше вещей, – констатировал Сережка, – чего вы понабрали, а? Ерунду всякую.
– Тут только самое необходимое, – пояснила я.
– Сто семьдесят тысяч крайне нужных вещей, – бубнил он, пытаясь поднять самый большой баул, – вы прихватили чугунные батареи? Вырвали их из стены?
– Здесь кастрюли, – заявила я.
– Чтоб им сгореть, – выдохнул Сережка и водрузил сумищу на крышу «Жигулей».
Дальше пошло легче. Спустя примерно час шмотки были утрамбованы.
– Несите веревки, – велел Сережка.
– Зачем? – удивилась я.
– Лампудель, – взвыл он, – каждый год ты с тупым упорством задаешь один и тот же вопрос. Пора запомнить! Сумки, те, которые на крыше, привязывают! А теперь живо неси бечевки.
Естественно, ничего даже отдаленно похожего на шпагат у нас не нашлось, и пришлось бежать в магазин.
– Ты двигаешься со скоростью беременной черепахи, – разозлился Сережка, получив мотки, – уже половина десятого, а мы еще тут.
– Извини, – отдуваясь, оправдывалась я, – пришлось идти на проспект, потому что…
– Она же шелковая! – перебил меня Сережка. – Лампудель! Ты купила скользкие веревки!