Калейдоскоп рассказов Таши Муляр. Три книги в одной обложке - стр. 74
Однажды Марина выудила оттуда чёткое «сердечко». Картофелина была очень крупная. Побежала показать подруге, которая стояла на другом краю ленты и завязывала мешки, наполняемые картофельным водопадом. Они откладывали свои находки и вечером делились с девчонками в общей комнате. По пути неловко споткнулась об ящик, который кто-то оставил не на месте, – «сердечко» вылетело из её рук, описало пируэт в воздухе и приземлилось аккурат в ладони проходившего мимо бригадира их студенческого отряда. Это и был Сергей.
Институт потом оканчивала очень долго. Два раза брала академ: дети рождались один за другим – три сыночка и лапочка-дочка, почти как в советском мультике. Недаром он в детстве ей так нравился. Она себе и мужа представляла таким же трудолюбивым зайчишкой, как тот кролик из мультика. Встретила, сразу наделила всеми качествами принца из своих девичьих грёз, а потом полюбила – целиком, окончательно и бесповоротно.
В детстве Марина читала запоем. Мама всё время одёргивала её, боялась, что зрение испортит. Ела с книгой, в туалет – с ней же. Кстати, туалет – это же отдельный кабинет. Место, где можно уединиться с книгой, о тебе могут забыть и долго не вспоминать. Дома была огромная библиотека, которую начинали собирать ещё бабушка с дедушкой, а её родители продолжили. Дедушка бережно запасал макулатуру, сдавал её в приёмный пункт, в обмен получал драгоценные марки, вклеивал их в талон, а когда тот заполнялся, шёл в книжный магазин и получал новенькую, пахнущую типографской краской книжку. Так было добыто полное собрание сочинений Джека Лондона, Александра Дюма, трёхтомник Пушкина и многое другое. Освоив всё это богатство, Марина открыла для себя школьную библиотеку. Читала под одеялом с настольной лампой, а когда лампу отобрала бдительная мама, стащила у деда фонарик на трёх огромных батарейках, который светил несколько часов, пока она не засыпала в обнимку с книгой и с грёзами о своём герое.
Девочка выросла натурой впечатлительной, трепетной и мечтающей о принце. Принц быстро стал многодетным отцом, а трогательная принцесса, не успев насладиться конфетно-букетным периодом, – даже, можно сказать, минуя его, – превратилась в молодую мать и домохозяйку, с трудом окончившую институт.
Марина взяла топор и пошла на крыльцо нарубить щепок. Топор затупился. Вот ведь, всё одно к одному! Как будто дом чувствует, что это его предали, а не только её. Или, наоборот, подсказывает ей: скорее, мол, принимай уже решение. Кое-как наколов щепок, Марина заложила в печь последовательно сначала бумагу, коробки от яиц – соседка так научила, – потом щепки и полную топку поленьев. Открыла заслонку и подожгла. Огонь затрепетал, поглощая бумажную упаковку, перекидываясь и весело пожирая щепки и с наслаждением подбираясь к самому вкусному – дровам. Вот уже язычки пламени начали облизывать полешки, печка запела, затрещала, заухала.