Калейдоскоп рассказов Таши Муляр. Три книги в одной обложке - стр. 39
Приятели добрались до деревни достаточно быстро, несмотря на плохую дорогу. Витя гнал как сумасшедший, Кристьян даже предлагал сменить его за рулём, видя, как тот взволнован. В деревню въехали, а куда дальше – неизвестно. По дороге попался старик, спросили, где живёт Еляна, художница.
– Художницу не знаю, а вот внучка Марфы Семёновны, покойницы, та, что из Москвы приехала и зимовала с нами, вон там живёт, на краю деревни.
Витя остановился за два дома до указанного стариком. Вышел из машины, чуть прошёл вперёд, в сторону леса. Дом Еляны стоял чуть в низине, с пригорка было хорошо видно чёрный джип, мужчину и женщину в очень знакомом бежевом крепдешиновом платье, обнимающихся около калитки. Женщина смеялась. Мужчина взял у неё сумочку, галантно открыл пассажирскую дверь, дождался, когда она сядет, обошёл машину с другой стороны, сел за руль и поехал, свернув на соседнюю улицу и объехав дом со стороны леса – там дорога была получше.
На обратном пути за руль сел Кристьян. Виктор был просто не в состоянии ехать. Перед глазами стояла эта картина – как он её нашёл, преодолел свою трусость, примчался к ней и… увидел её в объятиях другого. Почему он, идиот, был уверен, что она одна и ждёт его после всего того, что он сделал с их отношениями? В Самару уже, конечно, не поехали, он извинился перед приятелем, попросил его понять.
Раиса Николаевна не узнавала сына. Друг Вити сказал, что дальше они решили не ехать и вернулись. Так что же там такое случилось, в этой Рязани, что сын вернулся совершенно убитый морально? Мать знала своего Витю. Сразу допытываться нельзя. Когда отойдёт, сам расскажет.
Через пару дней, вечером, оставшись с матерью наедине и измеряя ей давление, он аккуратно завёл разговор, будто бы его не волнует эта тема.
– Мама, знаешь, что мы видели в Рязани в музее? Еляниных птиц, представляешь?
– Так ты из-за этого вернулся сам не свой? Из-за картин?
– Она живёт там рядом. Я, как дурак, возомнил себе невесть что, помчался к ней, а она не одна.
– Ты уверен? Этого не может быть. Я хорошо знаю Еляну. Ты ошибся.
– Я видел своими глазами, как она обнимается с мужчиной около дома.
– Ну и что? Это мог быть брат, родственник, может, ты чего-то не понял. Слушай, сынок, ты тогда своим поступком, решив всё за неё, за себя и за меня, столько дел наворотил… Езжай к ней, поговори. Одна она, не одна – ты должен с ней объясниться.
– Мама, я не могу…
– А ты через «не могу» езжай, говорю тебе.
Утром он достал Перевёртыша из дипломата, повертел его в руках, не решаясь соединить палочки. Вспомнил её глаза, в которых отражался он и их счастье, нажал пальцами на упругое дерево, сближая палочки и наблюдая за кувыркающимся человечком: раз оборот, два оборот, три, четыре – и фигурка достигла вершины, перевернулась в последний раз и застыла, взирая на ошеломлённого Виктора счастливыми глазами, улыбаясь во весь рот.