Калабрийский Король - стр. 43

И последние месяцы у меня отлично выходило.

А если бы Сантьяго не было там сегодня, то и последующие тоже.

Какой чёрт его дёрнул спуститься?

Но я снова промолчала, не раскрывая своих карт.

Если он поймал меня сегодня, не значит, что я не найду другой способ выводить оттуда лошадей. Ему не нужно было знать, что я умела и на что была готова ради них.

Это не поможет мне.

Сантьяго понял, что я ничего не расскажу ему, поэтому смиренно выдохнул. Но я не заметила раздражения, давления и злости в этом, что странно.

Наверняка, теперь, когда он знал о том, что я воровала лошадей с его ипподрома и могла легко сбежать от охраны, он просто собирался запереть меня дома. Это было сравнимо с тем, что сделали родители, отправив меня на ферму.

Ты создаешь проблемы – тебя отправляют подальше или «отключают» от внешнего мира, где ты теряешь эту возможность и вспоминают лишь тогда, когда ты становишься полезным.

Но Сантьяго удивил меня, гордо заявив:

– Ловко.

Я опустила свой взгляд вниз, таращась на него.

Ловко?

– Хорошая работа. Может мне стоит взять тебя в команду? А? – он поднял голову, глядя на меня, когда улыбка появилась на его губах.

– Работать на убийц? – приподняв одну бровь, спросила я. – Нет уж, спасибо.

– Мы не убиваем твоих друзей.

Ещё как!

– Но то, что вы заставляете их делать, убивает их, – разозлившись по щелчку пальцев, сквозь зубы, прошипела я.

Травмы, после которых они не могут вернуться на ипподром, делают их бесполезными для таких людей, как он.

– У них лучшее содержание в стране, Амелия. Мы делаем всё возможное, чтобы сохранить их здоровье.

– Мы? Кто мы? Ты появляешься на ипподроме, только чтобы забрать вырученные деньги, совершенно не следя за работой на нём. Понятия не имеешь, как твои работники обращаются с ними, – я мягко похлопала по шее Альмы, говоря о ней и об остальных лошадях там. – Чем их кормят? Как часто меняют воду в поилках?

Я бы могла бесконечно перечислять минусы сия заведения, но боюсь во мне не было столько терпения, чтобы сдержаться и не надрать зад Сантьяго минутами позже.

– А ты следишь за мной, – пропустив все мои слова мимо ушей, довольно ответил он.

– Ты не слышишь о чём я говорю с тобой.

Я разочарованно отвернулась от него, не желая видеть его лицо.

Он не понимал и, по-видимому, даже не пытался. Этого следовало ожидать. С чего бы ему жалеть животных, если угрызения совести не бились в нём, когда он убивал людей? На самом деле я не знала убивал ли он когда-нибудь, но его работа заключалась в этом, поэтому следовало верить фактам и тому, что он никогда не отнекивался, когда я называла его убийцей. Не считая этого раза.