Кактус. Никогда не поздно зацвести - стр. 15

Меня не удивило, что мать забывала, о чем с ней говорили Маргарет и Стэн, – разговоры с ними никак нельзя счесть особо занимательными. Что касается ее неспособности помнить о договоренностях, это могло просто быть тактической хитростью. Однако я действительно обратила внимание на странную рассеянность в моей матери, хотя не собиралась признаваться в этом соседям.

– Мне она показалась нормальной. Может быть, вы сами что-нибудь напутали?

Пока мать накрывала на стол, я готовила воскресный ростбиф, нисколько не удивившись, когда выяснилось, что Эдвард с кем-то договорился на выходные – или, как считала мать, получил приглашение, от которого не смог отказаться. Поэтому мы были в доме вдвоем. За обедом мать рассказывала о новой дорожке перед домом номер двадцать пять, выложенной прямоугольной плиткой, которую она одобряла, и о темных делишках в доме номере восемнадцать, которые не одобряла. После обеда я мыла посуду, а мать вытирала тарелки. Потом я вызвала такси – машина пришла скорее, чем я ожидала, – наскоро поцеловала мать в щеку и поспешила по дорожке. Последнее, что я увидела (как оказалось, действительно последнее), – как мать нагнулась и подняла обертку от шоколада, которую ветром принесло на порог.

Я колебалась, нажимать кнопку звонка или просто войти. Когда мать была жива, я сперва звонила из вежливости и доставала ключ, только если она была в саду или чем-то занята. Звонить же в дверь в изменившихся обстоятельствах казалось уступкой тому, чему я не была готова уступить. Я отперла замок и вошла. Из кухни гремела музыка – невообразимая вещь при моей матери. Я узнала популярную в далекие студенческие времена «Лондон зовет» группы «Клэш». Распахнув дверь в кухню, я открыла рот высказать Эдварду все, что думаю по поводу завещания нашей матери, но меня деморализовал вид обнаженного мужчины, склонившегося над айпадом: на незнакомце не было ничего, кроме маленького белого полотенца на бедрах. Он раскачивался из стороны в сторону, хлопая себя локтями по бокам в такт музыке. Волосы каре, похожие на мокрую овечью шерсть, свесились вперед, скрывая лицо. Я сделала то, что традиционно принято делать в такой ситуации: кашлянула. Незнакомец выпрямился и уставился на дверь с испугом мужчины, которого застали с поличным. Теперь, когда он стоял прямо, я не могла не отметить про себя, как он нелепо длинен. Некоторые считают такой рост достоинством, но, по мне, все, что выше шести футов, избыточно и отдает желанием привлечь к себе внимание. Еще я обратила внимание, что при своей худобе он весьма подтянут. Знаю, это тоже можно счесть положительным качеством, но если вы спросите меня, что я об этом думаю, я отвечу – это лишний раз доказывает, что человек слишком много времени уделяет своей физической форме и недостаточно – интеллектуальной. Цвет кожи незнакомца заставлял предположить, что до недавнего времени он подолгу бездельничал на пляже. На его лице доминировал длинный прямой нос, а от внешних уголков глаз расходились линии, известные в народе как смешливые морщинки: возможно, причиной тому прищуривание от яркого солнца. В целом, он показался мне смутно знакомым.