Какие они разные… Корней, Николай, Лидия Чуковские - стр. 58

И это написано про такие замечательные стихи:

Стихотворение называется «Барабек. (Как нужно дразнить обжору)». Но и другие помещенные в книжке «английские народные песенки» – не хуже.

А про прекрасные рисунки Владимира Конашевича критик не постеснялся написать: «Иллюстрации вполне соответствуют содержанию книжки – это сплошная мазня, отвратительная и уродливая».

Результатом стало то, что книжка «Котауси и Мауси» больше ни разу не переиздавалась.

К счастью для Чуковского, в отзыве Т. Чугунова отсутствовали политические обвинения, которые теперь всё чаще и чаще появлялись на страницах советской прессы.

Но Чуковский полон радужных надежд. Он записывает в дневник 17 января 1936 года: «Конференция детских писателей при ЦК ВЛКСМ. Длится уже два дня… Косарев – обаятелен. Он прелестно картавит, и прическа у него юношеская. Нельзя не верить в искренность и правдивость каждого его слова. Каждый его жест, каждая его улыбка идет у него из души. Ничего фальшивого, казенного, банального он не выносит. Какое счастье, что детская литература наконец-то попала в его руки. И вообще в руки комсомола. Сразу почувствовалось дуновение свежего ветра, словно дверь распахнули».

«Почувствовалось дуновение свежего ветра» – такое в 1936 году мог написать только наивный, как ребенок, человек.

Таким и был Чуковский – наивным, непосредственным, увлекающимся (иначе он не смог бы писать прекрасные детские стихи). Еще одно тому подтверждение – запись, сделанная 22 апреля 1936 года после посещения одного из заседаний X съезда ВЛКСМ: «Вчера на съезде сидел в 6-м или 7 ряду… Вдруг появляются Каганович, Ворошилов, Андреев, Жданов и Сталин. Что сделалось с залом! А ОН[38] стоял, немного утомленный, задумчивый и величавый. Чувствовалась огромная привычка к власти, сила и в то же время что-то женственное, мягкое. Я оглянулся: у всех были влюбленные, нежные, одухотворенные и смеющиеся лица. Видеть его – просто видеть – для всех нас было счастьем… Каждый его жест воспринимали с благоговением. Никогда я даже не считал себя способным на такие чувства».

Пройдет полгода, и будет арестован генеральный секретарь ЦК ВЛКСМ Александр Косарев, на которого Чуковский возлагал такие большие надежды. Репрессии в отношении писателей уже шли. В феврале 1934 года арестовали и направили в ссылку Николая Клюева. Через три месяца та же участь постигла Осипа Мандельштама. Затем дойдет очередь и до тех, кто писал для детей, – Николая Олейникова, Даниила Хармса, Александра Введенского.