Как я в Новую Зеландию ездил. Рассказы хирурга - стр. 2

– Иду! Только за денежкой к маме на работу забегу.

Быстренько слажу с дерева, бегу мыться и переодеваться, а то мама не пустит, я её знаю. Забегаю к ней на работу за пятаком. Билет в кино стоил пять копеек. Короче, прибегаю в кинотеатр перед самым сеансом. Заглядываю в маленькое окошко кассы и протягиваю пятак кассиру.

– Везунчик ты, парень, – говорит кассир, полная возрастная женщина, – последний билет остался.

Тут в дверь кассы заглядывает её знакомая. Они о чём-то разговаривают. А я от нетерпения переминаюсь с ноги на ногу перед кассой.

И вот знакомая спрашивает у кассира:

– Кино хорошее?

Та отвечает:

– Да ничего вроде… Люди смотрят.

– Есть билет?

– На, – и кассирша протягивает последний билет ей. А мне бросает через плечо. – Завтра приходи.

Сказать, что мне было обидно, – значит, ничего не сказать. Потом в жизни было много моментов, когда я не получал чего-то, даже заслуженного, только потому, что не был своим. Но этот был первым. Я не ревел, не позволил себе такой слабости. Я же хоть маленький, но мужик. Хлестал крапиву прутом – да. Бежал по улице во всю прыть – да. А на пятак купил себе петушка на палочке и разгрыз! И в кино назавтра не пошёл.

ПРИВИВКА

Мамой было объявлено, что сегодня вечером вся семья пойдёт на прививки. Первым в очереди был старший девятнадцатилетний сын. Его не было долго. Когда он вышел из кабинета врача, все накинулись на него с расспросами.

– Врач послушал сердце, измерил температуру и поставил обе прививки, – его отчёт был кратким.

Второму, четырнадцатилетнему, прививку не сделали. У него болело горло. Врач обследовал его и велел приходить завтра. У следующего пациента тоже был медотвод – болел живот, и доктор дал ему таблетки.

Потом была моя очередь. Я с волнением вошёл в кабинет. Врач встретил меня во всеоружии: в халате, шапочке, маске и перчатках. На вопрос о моих жалобах я честно ответил, что сердце последнее время чего-то шалит. Я был уложен на кровать. Доктор поставил мне градусник и положил пузырь со льдом на лоб. Потом обследовал уши и закапал в них капли.

– А как же сердце? – спросил я.

– Сейчас поставлю укол в ногу и уберу Венома, – пояснил доктор. – Это Веном на сердце сидит.

После укола нога была ещё разрезана, и были удалены все микробы. Рана сваривалась лазером. Когда доктор взял мой градусник, то вздохнул и покачал головой.

– Сколько? – спросил я прерывающимся голосом.

– Миллион, – махнул рукой доктор.

– Обычно тридцать шесть и шесть. Или тридцать семь, тридцать восемь… – слабея на глазах, прошептал я.

– У вас сто! – сказал, как отрезал, врач. – Приходите завтра.