Как я по голове осьминога гладил. Рассказы хирурга - стр. 13

Хочешь научиться мелкие сосуды сшивать? Вот виварий с белыми крысами, вот микроскоп. Повезло! Не у всех такие шикарные условия бывают. Аорту крысе (она по диаметру похожа на артерию пальца взрослого человека) научился сшивать быстро, технику по книжке прочитал. Потом перешёл на более мелкие сонные артерии. И на питерской специализации по микрохирургии не стал тратить время на экспериментальный цикл, а ездил почти месяц в Пушкино и учился операциям при врождённой патологии кисти у детей. Потом в Иркутске я эти операции «с рук на руки» нашим детским хирургам в Ивано-Матрёнинской больнице передал. А на экзамен по экспериментальному циклу пришёл и по-пижонски не аорту крысе шил, как это требовалось, а почку несчастному грызуну на шею пересадил. Мол, знай сибиряков!

Так же и с самым основным и ответственным, с операциями. Я у многих хирургов учился. И помню каждого и благодарен каждому, кто меня когда-нибудь чему-нибудь учил! Но часто бывали и бывают такие ситуации, в которых никто тебя не выручит и не поможет. Тогда вот тебе проблема и человек, которому нужна помощь. Вот тебе твоя голова и руки. Ищи, читай, думай… Помогай! Иначе, к чему ты так долго готовился, если не к этому?

Общага, студенческое общежитие – это место, где бурлит жизнь, кипят нешуточные страсти и постоянно что-то происходит. На курсе у нас учились две сестры-близняшки, шумные, шустрые и картавые. Поговаривали, что они вначале друг за друга экзамены сдавали, пока их не раскусили. Так вот, одна из них готовит что-то на кухне и, высунув голову в коридор, громко и картаво кричит: «Ирлка, неси лаврлового листа!» Сестра ей так же из комнаты: «А сама чё?» – «Да уже всё готово. Сопрлут!»

И спирали же. Голод не тётка. Иногда прямо с кастрюлей. Иногда только содержимое, когда хозяйка варева, отлучившись на секундочку, обнаруживала в своей кастрюле девственную воду. Про кухню в медицинском общежитии отдельный рассказ. Там на соседних конфорках могли мирно стоять суп, кастрюля с халатами, где они, кипятясь, отбеливались, и, например, посудина с человеческим черепом. А что? На первом курсе зачёт по костям надо сдавать, причём по каждой косточке отдельно, потом экзамен по анатомии. А пособия в виде непосредственно костей можно только на кафедре изучать. Проще, покупаешь череп у строителей, которые на окраине города старое кладбище ненароком разрыли, набиваешь его горохом и варишь. Горох набухает, и вот они, готовые пособия, косточка к косточке, отмытые, прокипячённые.

Уже позже, на старших курсах, когда в комнате жарилось в громадной сковородке примерно полведра очищенной картошки, становилось тесно от соседей. Кто пришёл за конспектами, кто задание узнать, и все почему-то задержались. Когда сковородка снималась с плитки, звучала команда: «Рубим хвосты!» Дверь закрывалась, и открыть её снаружи не могли ни вопли о помощи, ни сообщения о пожаре или обходе ректора, пока картошка не заканчивалась. Кстати, у пришедших соседей по счастливой случайности с собой ложки оказывались.