Как я из себя выходил - стр. 11

Женщине всё подробно объяснили. Она понимала, что операция рискованная, но без неё конец один. Согласилась.

На операции работали быстро и чётко, по продуманному. Заведующий убрал поражённые ткани, от пятого ребра удалилось больше, чем планировали. Дефект получился внушительный. Дно его – дышащее лёгкое и работающее сердце. Самим страшно! Ну, а кто, если не мы? Заходим в живот, мобилизуем сальник от большой кривизны желудка. Провожу его через грудинно-рёберный треугольник диафрагмы на грудную клетку. Боялся, что длины не хватит на весь дефект. Хватило. Креплю сосудистые протезы к концам рёбер поперёк дефекта. Грудная клетка восстановила каркасность, протезы хорошо работают в такт дыханию. Далее мобилизую молочную железу от большой грудной мышцы. Из отдельного доступа добираюсь до крепления мышцы к плечевой кости, отсекаю и перевязываю сосудистый пучок. Затем опрокидываю мышцу на дефект, оставляя ей питание из межрёберных сосудов. Протезы закрыты сверху надёжно. А дальше просто оказалось. Молочная железа, приобретя подвижность, сдвинулась на мышцу и кожа не понадобилась, бедро осталось целым.

Вскоре женщина выписалась. И надолго исчезла. Повторно я её увидел лет через восемь. У неё всё хорошо. А таких операций мне делать больше не приходилось.

Лыжный сезон открыт. Стартуем втроём, с сыном и племянником. Знакомый адреналиновый азарт на старте… Рванул и сразу оторвался от молодёжи, но через километр адреналин закончился, лыжня пошла в гору и стало понятно, что с мазью удержания немного не угадал. При шаге ещё держит, а при беге лыжи проскальзывают. Сбавил темп, огляделся вокруг. Тишина, красота, снежок… Вдалеке слышен стук дятла. Людей на лыжне не так много, как машин на стоянке. Обгоняющих «коньком» вообще единицы. Много скучающих с детьми. Ребёнок идёт, как может, а рядом папа в гаджете… Есть и жизнерадостные компании, в основном девчата почему-то. «Нижнюю лыжку поперёк горы ставь!» – это я уже кричу отставшему от всех и упавшему на лыжне мальчишке.

Приходит второе дыхание. Лечу с горки, проскакиваю поворот на три километра. И тут мне сердце говорит: «Эй, хозяин! Куда гонишь? Я не успеваю». – «Откуда? Никогда же никаких проблем с тобой не было. На травлю эту так среагировало, что ли? Подсело?» Молчит. Договорились мы с ним. На пять километров я не пошёл, свернул под флажки на четыре. Больше о себе оно не напоминало.

На лыжне попались сосновые шишки, разбросанные на свежем снегу. Поднял голову. Нашёл шишку в расщелине дерева. Это «кузня» дятла, он сюда шишки приносит, в расщелину вставляет и семечки из неё выковыривает. А отработанные вниз выкидывает, прямо на лыжню. Ещё по пути в укромных местах несколько раз встречал пятна жёлтого снега с проталинами до земли. Вспомнился анекдот: «Я не расист, но белый снег люблю больше, чем жёлтый или чёрный». Финишировал на камеру какому-то лыжнику.