Как украсть сердце дракона - стр. 68
Мимо проносились чёрные пасти других туннелей и комнат, но Витька в них не сворачивал. Мой инстинкт самосохранения требовал спрятаться, но я решила действовать рационально и довериться Витьке.
А потом позади меня раздался такой утробный рёв, что я даже порадовалась, что у меня нет сердца. Иначе инфаркт был бы обеспечен. Витольд резко свернул в туннель и сразу втолкнул меня в тёмный закуток.
— Кто это?
— Ганифед, — прошептал одними губами Витька. — Я не думал, что Адараконда его призовёт. Замри и не вздумай открывать глаза, пока я не разрешу.
— Стой, а…
— Закрой глаза, — низко проговорил Витольд и я поспешно зажмурилась.
Не спорь с тёмным жрецом, он может сделать из тебя объект современного искусства. Гринт тому пример.
Признаю, сдерживаться было трудно. Смотреть нельзя, а звуки были такими, словно кто-то включил очень плохую запись с брачными песнями тюленей, скрипом мела по доске и урчанием голодного живота. Меня бросало то в жар, то в холод. А ещё к списку странного нужно добавить запах жжёного чеснока. Жуть.
Надеюсь, Витька жив. Я очень боялась услышать стоны и хрипы, но ничего подобного. Это надо воспринимать как то, что всё хорошо или… он меня бросил?!
В ответ на мои мысли раздался жуткий вой, от которого заложило уши. Я зажмурилась сильнее и вжалась в каменную стену. Долгие секунды спустя над головой послышалось:
— Всё в порядке, Эльвира. Можешь открывать.
Первым делом я протянула руки и коснулась его груди.
— Точно?
— Да, пострадала лишь моя физическая оболочка. Но это не критично. Даже если я умру от ран, то объединение моей энергии с миром всё равно произойдёт. Это главное. И я сейчас имею немного отталкивающий вид с явной проблемой передвижения, но почти уверен, что смогу добраться до зала с сердцами.
— Что?!
Я распахнула глаза, и мне очень захотелось зажмуриться обратно.
Лицо Витьки было залито кровью. Такое ощущение, что он рассёк лоб и одновременно с этим плакал кровью. Белки глаз тоже стали равномерно красными, поэтому лазурная радужка выглядела особенно яркой. Дышал тяжело, тёмная рубашка казалась мокрой. На её фоне и без того бледная кожа выглядела совсем белой. На ней появились тёмные линии, будто паутина или трещины.
Это точно серьёзно. Ромка свою царапину какой-то волшебной мазью смазал, и она прошла почти, а тут…
— Вить… — ноги стали ватными. — Вить… как же так…
— Всё хорошо, — он поднял руку, и я увидела торчащие осколки костей. — Адараконда не говорила, что призвала его. Существо высшего порядка, и я ни разу... — он покачнулся и схватился рукой за стену. — Неважно. Путь к залу свободен. Твоё сердце совсем рядом.