Как убить мать - стр. 18
Лидия Васильевна замолчала, погрузившись в глубины подсознания. Глаза при этом оставались абсолютно пустые, будто выгорело в ней все. Абсолютно все. Качнувшись, будто очнувшись, продолжила:
– Марина последние два месяца отпрашивалась у меня частенько. Возвращалась спокойная и умиротворенная, как будто прикоснулась к чему-то великому, сокровенному. Я за нее радовалась. Сама от материных слов сходила с ума, а за неё радовалась, что она может отвлечься.
– Она что-нибудь рассказывала, когда возвращалась с этих песнопений?
– Да нет, не особенно. Как-то обмолвилась: «Мы там поем, мама. Нас немного, но как это великолепно, как освобождает от бренного и сиюминутного! Я буду спасена. Он скоро придет, совсем скоро, ты должна тоже молиться о спасении. Только 144000 спасутся. В „Победе“ такому не учат».
– Он – кто?
– Вероятно, Иисус. Я так поняла. Да вы поговорите с ее первым мужем. Она с ним иногда встречалась, беседовала. Он ее поддерживал. Она ведь совершенно не приспособлена к жизни. Теперь хоть квартира у нее была бы. Приватизирована на нее, да и прописана она там. Выходит, хозяйкой и не успела побыть. После развода на съемной жила, не хотела с бабкой под одной крышей. Олег оплачивал ей жилье, муж ее первый.
– Телефончик или адрес Олега знаете?
Я знал, что под воздействием успокоительного она вскоре уснет, а когда проснется… Чем я мог помочь? Сколько раз уже вот так оставлял людей со своим горем одних, без помощи. Без всякой надежды и возможности что-то изменить. Проклятая профессия! Все, надо уходить. Совсем сукой стану. «Если уже не стал», – повторил, как какую-то мантру.
Телефончик записал. У Лидии Васильевны уже закрывались глаза. Попрощался и подумал, сколько же тараканов в голове у людей. Запретили жить с мужем, забрали дочь, прокляли и отлучили от церкви. А теперь ещё добавилась уверенность, что бабка после смерти забрала внучку с собой. Средневековье. А ведь она в институте училась, бухгалтером работает, с людьми общается.
Вышел на улицу, вдохнул глубоко, прочищая лёгкие от спёртого воздуха квартиры, пропитанного скорбью и резким запахом успокоительного. Встряхнув головой, чтобы привести мысли в порядок, стал набирать номер первого мужа Марины.
Мы договорились встретиться в его офисе. Секретарша, не спрашивая, сразу принесла две чашечки кофе. Я представился, и он тоже сказал о себе пару слов. Почти мой ровесник. Свой бизнес, говор образованного человека, да и выглядел вполне адекватным вменяемым парнем, не из прошлого века. Рассказал ему версию об инсульте. Известие о смерти бывшей его искренне опечалило. Понуро опустил голову. Потом взглянул на меня пристально: