Как США пожирают другие страны мира. Стратегия анаконды - стр. 38
Между тем в девяностые годы экономика демонстрировала все более здоровую работу. С развалом Советского Союза и коммунистических режимов Восточной Европы в конце восьмидесятых существенно расширились торговые возможности. Успехи в области технологии дали жизнь большому числу новых передовых электронных продуктов. Достигнутый в области телекоммуникаций и компьютерных сетей прогресс породил огромное производство компьютерной техники и программного обеспечения и революционизировал способ функционирования многих отраслей. Экономика быстро развивалась, и также быстро росли доходы корпораций. В сочетании с низкой инфляцией и низким уровнем безработицы высокие доходы вызвали подъем на биржевом рынке: державшийся в семидесятые годы на уровне 1000 пунктов индекс промышленных акций Доу-Джонса подскочил до отметки 11000 пунктов в 1999 г., существенно повысив благосостояние многих хотя и не всех американцев. Экономика Японии, которую в восьмидесятые годы американцы часто рассматривали в качестве модели, впала в состояние затяжного спада, в результате чего многие экономисты сделали вывод, что более гибкий и менее регулируемый американский подход с более ярко выраженной конкуренцией на самом деле предлагал лучшую стратегию экономического развития в новых условия глобальной интеграции.
В восьмидесятые годы заметно изменился характер рабочей силы в Америке. Сохранилась давняя тенденция к сокращению числа фермеров. Небольшая часть рабочих оставалась занятой в промышленности в то время, как значительно большее число работало в сфере услуг, начиная с продавцов магазинов и кончая финансовыми плановиками. Если производство стали и обуви перестало быть оплотом американской обрабатывающей промышленности, то им стало производство компьютеров и программного обеспечения.
Как и его предшественники, Клинтон выступал за устранение торговых барьеров. В результате Североамериканского соглашения о свободе торговли (НАФТА) расширились экономические связи Соединенных штатов с крупнейшими торговыми партнерами – Канадой и Мексикой. Развивавшиеся особенно бурно в восьмидесятые годы страны Азии стали, как и Европа, основными поставщиками готовой продукции и рынком для американского экспорта. Передовые международные телекоммуникационные системы связали мировые финансовые рынки в такой степени, как это было трудно представить всего лишь несколько лет тому назад.
И хотя многие американцы продолжали верить, что все страны выигрывали от глобальной экономической интеграции, растущая взаимозависимость имела и свои негативные последствия. Если занятым в высоко технологичных производствах, где лидировали США, рабочим жилось неплохо, то в традиционных отраслях обрабатывающей промышленности упали заработки в результате конкуренции со стороны многих зарубежных стран с более низкими затратами на рабочую силу. А когда в конце девяностых пошатнулись экономические системы Японии и других недавно индустриализованных стран Азии, ударная волна прокатилась по всей мировой финансовой системе. Определяющие курс американской экономической политики лица обнаружили, что при выработке внутриэкономического курса необходимо все больше принимать во внимание состояние мировой экономики.