Как Путин ельцинскую загогулину выпрямлял - стр. 41
Конечно, Евгению Федоровичу обидно. Он отдал Госоркестру 45 лет жизни. О Светланове пишут – выдающийся, и даже великий.
Курс доллара – 28,68 рубля, евро – 26,35 рубля.
Следствие установило картину прошлогоднего покушения на вице-премьера правительства Москвы Иосифа Орджоникидзе. Преступников было трое. Киллер выпустил из автомата Калашникова очередь по лобовому стеклу приблизившегося автомобиля.
Водитель скончался на месте, а одна из пуль попала в живот Орджоникидзе, сидевшего сзади. Киллер дал еще одну очередь по боковым стеклам, и Орджоникидзе получил ранение в бедро. Но добить свою жертву киллеру не удалось – у него кончились патроны, и он, бросив автомат с пустым рожком, скрылся.
Ни задержанных, ни арестованных по этому делу пока нет.
Обменялись… Сегодня в «Известиях» письмо «Власть не в обиде на Евгения Светланова» – ответное слово министра культуры Михаила Швыдкого на вчерашнее письмо знаменитого дирижера. В первых строках называет Светланова одним из крупнейших русских музыкантов ХХ века. Обещает лично помочь в случае каких-либо затруднений при реализации его творческих проектов.
Объясняет, что выдвигал различные варианты разрешения конфликта главного дирижера и трудового коллектива Госоркестра и неоднократно приглашал его руководителя сесть за стол переговоров. Но маэстро либо находился за границей, либо отказывался от встречи под любыми предлогами. Приказ об увольнении подписал, когда Светланов, сославшись на тяжелую болезнь, отказался от встречи с министром, но отправился в Стокгольм. Уверяет, что никаких консультаций «наверху» у него не было и никакого пресловутого «добро» не получал.
Утверждает, что после многих лет триумфа Светланов в последние годы превратил оркестр в руины, где зияли чудовищные бреши: в первом коллективе страны было более 20 вакансий.
Причина разлада в оркестре видится министру в том, что сегодня даже самые великие мастера пытаются соединить несоединимое. С одной стороны, они живут по законам рынка, за границей получают крупные гонорары и т. д. Но одновременно в них живет синдром советского начальника, глубоко убежденного, что Государственные премии и награды позволяют им руководить и приказывать по законам административной системы. Любое упоминание о правовом поле и юридических нормах вызывает у них чувство крайнего раздражения.
Конечно же, это камешки в огород Светланова. В конце письма фраза, покорившая меня: «Но министр не вправе обижаться на художника». И заверение, что двери Минкультуры широко открыты для него.