Как покорить маркиза - стр. 20

– Мы на месте, – сказал он. – У вас есть зонт?

– Да, вот он. – Она вытащила зонт, и в этот момент коляска остановилась. Испытывая некоторую неловкость, девушка промолвила: – Благодарю вас, лорд Хэтерфилд. Вы очень добры. Мне кажется, вам было совсем не по пути со мной. И плата за проезд будет ощутимой.

– Не для меня. Во всяком случае, за проезд я точно платить не собираюсь. Это моя личная коляска и мой личный кучер.

– У вас двуколка?

Он пожал плечами.

– Да. По сравнению с благородным четырехколесным экипажем она легче, проворнее и гораздо практичнее. Иногда я сам сажусь на козлы. В любом случае мне не составило никакого труда вас подвезти. Я просто не мог допустить, чтобы вы опоздали в свой первый рабочий день, да еще предстали перед секретарем сэра Джона в мокрой, забрызганной грязью одежде. Никогда бы себе этого не простил.

– Перед секретарем?

Хэтерфилд открыл дверцу и слегка подтолкнул ее – локтем.

– Передайте ему мои наилучшие пожелания! – весело сказал он, стараясь подбодрить несчастного мистера Томаса, на лице которого застыло выражение глубокого смятения, когда он спрыгнул с подножки и зашагал прочь; и хотя на нем были ничем не примечательные черные брюки, под ними угадывались округлые очертания соблазнительных девичьих ягодиц.

Хэтерфилд откинулся на мягкую спинку сиденья и уставился в потолок. Открылось маленькое окошко, и показалось лицо кучера.

– Отвезти вас в апартаменты, сэр? – спросил он.

– Да, поехали.

Поднявшись в свои апартаменты в галерее доходного дома Альберта, он достал листок бумаги и набросал дружески откровенный текст телеграммы герцогу Олимпии. Как водится, были упомянуты наилучшие пожелания и «ваш покорный слуга», и так далее, и тому подобное, но хотелось бы знать, какую дьявольскую игру затеял герцог и как в этом замешан мистер Стефан Томас, чьи соблазнительные ягодицы никак не могут принадлежать мистеру?

Секретарь сэра Джона. Никто не потрудился предупредить Стефани о секретаре. И вот он стоял перед ней – тщедушный лысеющий человечек с темными глазами-буравчиками, который, расправив костлявые плечи, словно собираясь ринуться в бой, сверлил ее гневным взглядом. Как ни странно, его пронзительно-писклявый голос звучал угрожающе.

– Вы промокли, мистер Томас. И вы опоздали, – последние слова были сказаны с такой горечью и укором, словно ему нанесли удар в самое сердце.

Но Стефани была не из тех принцесс, которые позволяют своим подданным читать им мораль. Прежде чем ответить, она повесила шляпу на вешалку, сняла мокрое пальто и пригладила лацканы сюртука.