Как покорить дракона - стр. 1
Утро выдалось промозглым. По улицам клубился густой туман, и я куталась в старенькую серую шаль, едва ли не вздрагивая каждый раз, когда из белесой пелены появлялись другие горожане, и торопилась дальше. В корзинке, которую крепко сжимала в руке, лежали две буханки хлеба, небольшой кусок мяса и немного овощей и зелени. Все, что я смогла приобрести на пару последних монет, оставленных отцом до того, как он две недели назад пропал, отправившись в соседний город продавать резные шкатулки из дерева. Мой отец – большой мастер по этой части, да только дела почему-то в последний год у него шли не очень удачно.
Тетушка Лара намекала матери, будто это связано с множеством слухов, которые бродят по городу. Еще бы! Я отказала уже пятерым женихам, решившим ко мне посвататься, а двум младшим сестрам не выйти замуж, пока не покину дом я, самая старшая. Матушка каждый раз вздыхала, когда я объясняла свой отказ простой фразой: «Не по сердцу». Отец закрывал глаза и пока не пытался переубедить. Но перед его отъездом я поняла: если он вернется из последнего путешествия ни с чем, то выбора мне не оставят, выдадут за первого, кто посватается, иначе семья будет голодать и не переживет зимы. Да я бы и сама такого не смогла допустить. Мы живем дружно, уважаем и поддерживаем друг друга, но не всегда понимаем.
Я вздохнула и, решительно шагнув за поворот, столкнулась с Гансом. По нему сохла почти вся женская половина нашего города. Красивый, как ни смотри. И крутая сажень в плечах, и рельефные мускулы. Глаза карие, в них мелькают золотинки, темные волосы заплетены в косу. На плечах, конечно, мешок с убитой дичью. Ганс – охотник, этим зарабатывает и живет. И если бы не оказался столь безжалостен, то, может, и был бы у нас шанс остаться вместе.
Но я слишком хорошо помнила, как однажды к берегу реки, куда мы отправились с ним на прогулку с моей семьей, вышла медведица с медвежатами, просто попить. Она не собиралась нападать, но Ганс пытался похвастаться передо мной и убить медвежью семью. Я не позволила. И наши пути разошлись. Так мне казалось. Но Ганс – мужчина упрямый и своенравный, явился свататься к моим родителям, едва мне исполнилось восемнадцать. И до сих пор не может простить отказа.
– Здравствуй, Лира, – ухмыльнулся он, очаровательно улыбаясь, показывая соблазнительные ямочки на щеках.
Наверное, до сих влюбленные в него полгорода так и не могут понять, как я не поплыла от его красоты и отказала. Месяц прошел, а слухи все ходят и обрастают подробностями «как это было», словно снежный ком. И зачем Ганс только пошел свататься, ведь между нами все еще тогда стало ясно? Не понять.
– Здравствуй, Ганс! – вежливо ответила я, пытаясь пройти мимо.
Он не позволил. Опустил мешок, зажал меня между стеной и своим телом, дыша прямо в лицо.
– Ты чего? Отпусти!
– Сама ведь скоро ко мне придешь, дикарка!
Я вытаращилась на него и ничего не ответила, только попыталась ослабить захват.
– У вашей семьи не осталось денег. Твоя матушка, я слышал, больна и почти не встает с постели, как пропал глава семейства.
– Тебе-то что? Отец вернется, и все будет…
– Хорошо? – ухмыльнулся он.
Я дернулась.
– Не будет. Хватит наивно верить в невозможное!
Он прижался теснее, и я с трудом сдержала вскрик. В узкий проулок, через который я собиралась попасть домой, сократив путь, мог в любой момент заглянуть прохожий и увидеть нас в таком недвусмысленном положении. Кричать же было нельзя. Никак. Позора потом не оберешься.
– Ганс, отпусти! Не приду я.
Он вздернул мой подбородок, обжег колючим взглядом, от которого внутри все заледенело, а потом чуть наклонился, провел рукой по моему бедру, не давая вырваться.
– Придешь. Сама. Встанешь на колени и попросишь сделать своей. И ночью докажешь, как сильно пожалела о своем отказе. И так и быть… поведу потом в храм, чтобы стала моей женой.
Он отпустил резко, я чуть не упала. И не успела ни ответить, ни влепить заслуженную пощечину, как он подхватил с земли мешок, нырнул в другой проулок, а я… я осталась с колотящимся от его ужасных слов сердцем, с непонятной вспыхнувшей злостью, с ощущением грязи, которая будто полилась на меня из ниоткуда. Да за кого он меня принимает?