Как общаться с вдовцом - стр. 34
Думаю, тебе можно поставить пятерку за грусть и одиночество.
– В этом я отличник.
Клэр нежно улыбается и хватает меня за волосы, чтобы посмотреть мне в глаза. В уголках ее глаз я замечаю мелкие морщинки, раньше их не было. Тех, кого любишь, видишь такими, какими ты их запомнил, но изредка смотришь на них отстраненно, и в эти считаные секунды, пока мозг изо всех сил пытается приспособиться к новой действительности, что-то в тебе сворачивает с дороги и, вереща, кубарем катится с обрыва.
– Мы стареем, – замечаю я.
– Пошел ты на хрен. Только не я! – Глаза Клэр превращаются в щелочки. – Эй, – произносит она. – Ты выглядишь так, будто недавно трахался.
– Что?
– Наша близнецовая телепатия подсказывает мне, что ты таки натянул крошку с мясным рулетом.
– Между нами нет никакой телепатии близнецов.
– Ну конечно, есть, просто она незаметна, как… прозрачный лак для ногтей.
Я ухмыляюсь.
– Как… центральная система кондиционирования.
– Как… пузырьки белого вина.
– Как… австралийский акцент Мэла Гибсона в “Смертельном оружии”.
Клэр смеется и наклоняется ко мне, так что мы оказываемся лицом к лицу, она пристально смотрит мне в глаза, пока я не отворачиваюсь. Она единственная, кому я могу сейчас смотреть в глаза, но все равно за все двадцать девять лет мне ни разу не удалось ее пересмотреть.
– Ни хрена себе, ты и правда ее трахнул! – радостно кричит Клэр. – Неудивительно, что я не могла тебе дозвониться. Ты натягивал озабоченную домохозяйку!
– Хватит, а? – прошу я, оглядываясь по сторонам.
Но Клэр веселится вовсю:
– Дуги, ты бабник!
Я откидываюсь на спинку качелей и отрицательно мотаю головой.
– И на чем я прокололся?
– Элементарно, братишка, – поясняет она, садясь рядом со мной. – У тебя на ухе губная помада, футболка надета наизнанку, волосы всклокочены – классический случай!
– Да ладно, – говорю я с сомнением. – Я всегда так выгляжу.
– Ну хорошо. Тогда вспомни о телепатии близнецов.
Она берет несколько хлопьев “Кэп-н-Кранч” из моей коробки и засовывает в рот.
– Ты и красотка с мясным рулетом, – говорит Клэр и смеется. – Вот умора!
– Обхохочешься.
Ее смех затихает. Клэр кладет мне голову на плечо, а это значит, что ей нужно мне что-то сказать. Она всегда так поступает, когда у нее проблемы, и за эти годы ее голова продавила у меня на плече ямку – как вода, которая сотню лет капает на камень. Я каждый раз представляю, что вот так мы с ней, должно быть, лежали в утробе; в трудные моменты мы снова, как два эмбриона, сворачиваемся калачиком.
– Молодец, – мягко произносит Клэр, поглаживая мою ладонь большим и указательным пальцами. – Я думаю, это прогресс.