Как мы жили в СССР - стр. 47

Транспорт был не простым средством потребления, как колбаса или штаны. Про колбасу и штаны песен, насколько я знаю, не складывали. Или складывали, но весьма специфические, шпионские. «А пуговки-то нету у левого кармана, и сшиты не по-русски короткие штаны, а в глубине кармана – патроны от нагана и карта укреплений советской стороны». Эту песню петь почему-то не хотелось. Или хотелось, но сильно выпив и закусив водочку колбасой.

Другое дело – транспорт. В одной из чудных, светлых, духоподъемных песен 1960‑х, запомнившейся мне с раннего детства, утверждалось, что советский человек должен ехать куда-то далеко-далеко «за мечтами, за туманом и за запахом тайги». Песню эту сочинил знаменитый бард-шестидесятник Юрий Кукин. Правда, его герой был скорее нонконформистом, чем обычным советским человеком. Обычные люди, по Кукину, «едут за деньгами, убегают от обиды и тоски», в то время как правильный герой реализует в путешествиях по диким лесам и высоким горам свою романтическую натуру. Романтика романтикой, но любопытно, что советская система организации транспорта стимулировала дальние поездки по родной стране, то ли откликаясь на призыв шестидесятников к путешествиям, то ли следуя высочайшему повелению, согласно которому передвижение почему-то должно наряду с хлебом, мясом, крупами, молоком и макаронными изделиями относиться к числу важнейших потребительских приоритетов, дотируемых государством.

Будучи молодым преподавателем с ничтожной зарплатой, я как-то раз летом съездил из родного Ленинграда в путешествие на Алтай – почти к самой китайской границе (в закрытую пограничную зону, для въезда в которую требовалось получать специальное разрешение властей). Запросто мог съездить в Среднюю Азию или на Байкал. Даже на Камчатку. Все это было простому советскому человеку по карману, если, конечно, не иметь детей, не тратиться на модную одежду, автомобиль или кооперативную квартиру и копить потихоньку денежки в течение целого года. Не съездил я в места столь отдаленные лишь потому, что СССР рухнул раньше, чем созрели мои планы. Казалось, все еще будет… Но после гибели Советского Союза открылись более привлекательные возможности разнообразных поездок на Запад. Тем не менее до распада СССР я успел несколько раз побывать на Кавказе, а также в Карпатах, в Крыму и в городах российского Золотого кольца. О республиках Прибалтики, расположенных неподалеку от Ленинграда, даже не говорю.

Таллин находился буквально в шаговой доступности. А в эстонский курортный поселок Усть-Нарва (Нарва-Йыэсуу) ежедневно ходили из Ленинграда четыре автобуса. При этом по воскресным вечерам билетов обратно все равно не хватало. Желающие вернуться домой к началу рабочего дня заранее записывались в стихийно возникавшие списки отъезжающих.