Как Кощей с ведьмой уживался - стр. 5
«Она-то, может, и выдержит, – подумала я, скептически осматривая ступу, – а вот что станет с моей нервной системой».
Порадовавшись, что предусмотрительно сменила домашнее платье на штаны и рубаху из плотной ткани синего цвета, я кое-как залезла внутрь, прислонилась к одной из стенок, вопросительно посмотрела на Юльку.
– Абракадабра, – красуясь, произнесла та. Ступа осталась на земле. – Да влетай ты, зараза!
После такого обращения ступе ничего не оставалась, как подняться в воздух.
Летели недолго, минут пять-семь. В лицо бил холодный ветер, не стеснявшийся трепать не заколотые волосы. Я читала про себя детские стишки, ловила сердце где-то в районе пяток и жалела, что согласилась на такую авантюру. Все же мне было намного проще передвигаться по земле, чем парить над облаками.
Сели мы неподалеку от деревни. Юлька бодро выпрыгнула из ступы, я с сомнением посмотрела вниз, попробовала разогнуться и поняла, что ни ноги, ни руки слушаться хозяйку не желают.
– Дашка, что ты там застряла? – позвала Юлька, поправляя на плече холщовую сумку с настойками.
– Приклеилась, – честно ответила я. – Юль, я с места сойти не могу.
– Трусиха, – весело фыркнула Юлька. – Смотри, Дашка, пойду одна. А к тебе в гости отправлю Глашку с ее шестиногим быком.
Угроза подействовала: едва представив себе рядом со ступой чудо местной селекции, я с трудом, но все же перекинула одну ногу через край ступы, наклонилась вперед и через пару секунд встретилась с землей. Мое многострадальное тело к подобной жесткой встрече готово не было – я вскрикнула от боли.
– Из ступы вылазят, а не выпадают, горе ты мое горькое, – проворчала Юлька, подавая мне руку и помогая подняться.
Пока я, пошатываясь, стояла на одном месте и привыкала к новым ощущениям, Юлька провела руками в нескольких миллиметрах от моего тела, вверх-вниз.
– Вроде ничего не сломала, – сообщила она. – Эх, Дашка, голова твоя садовая, идти-то сможешь?
Я снова вспомнила шестиногого быка и его не всегда трезвую хозяйку и храбро кивнула: рядом с Юлькой было не так страшно.
Деревня ни капли не изменилась за последние годы: те же крытые соломой крыши, тот же густой частокол, отделявший участки друг от друга и от дороги. Единственное, на этот раз никто не распугивал воем народ.
– Явились, наконец-то, – сморщенный дед, лет семидесяти-восьмидесяти, не меньше, одетый в кафтан, штаны и сапоги, все – коричневого цвета, показался из небольшого деревянного домика, – я уж думал, помру, вас дожидаючись.
– Не ворчи, Пихто, – небрежно отмахнулась от него Юлька, – пациенты где?