Как изгибали сталь. Путевые записки офицера - стр. 26
Утром нам позволили спать столько, сколько нам хотелось. Днём нас хорошо накормили, а хозяин запряг кошёвку и довёз нас прямо до дедовского дома.
Помню, бабушка наша, всё нас гладила по голове, целовала и плакала:
– Ой, соколики вы мои дорогие, да наконец-то к бабушке с дедушкой приехали. Ой, как я заждалась вас, ой да чем вас покормить-то попотчевать.
А отец с дедом так напились самогона, что я ни разу в жизни не видел их такими пьяными.
В тысяча девятьсот пятьдесят седьмом году я пошёл в школу. Моя мать умела шить и из старого отцовского костюма сшила мне приличный костюмчик. По одежде первоклассников можно было судить о социальном положении и достатке родителей. О моде тогда вообще не говорилось.
У людей достаточных – дети в гимназической форме, существовавшей до тысяча девятьсот семнадцатого года: суконная мышиного цвета гимнастёрка, перепоясанная ремнём с латунной бляхой с перекрещёнными лавровыми (а, может, берёзовыми) вениками, такого же цвета шаровары навыпуск, черные ботинки. Всё это великолепие венчает фуражка военного образца под цвет формы с кокардой в виде двух перекрещённых веников.
Люди попроще – дети в шароварах, вельветовых куртках с обязательным белым воротничком поверх воротника, кепочках-шестиклинках.
Девочки в коричневых фартуках для повседневного ношения или белых фартуках для парадных построений.
До нижнего уровня дотягивали все.
На торжественном вечере, посвящённом началу учебного года и проходившем в Доме культуры энергетиков, меня вывели на сцену перед полным зрительным залом и сказали, что я прочитаю стихи о Ленине:
И так пять четверостиший. Волновался сильно. Стихи учил со слуха, повторяя вслед за мамой.
1957 год. Первоклассник
В октябре этого же года запустили первый искусственный спутник Земли. В памяти это не отложилось, но все дети знали, что в космос летали собаки Белка и Стрелка. В нашем понимании они были разумными существами и после полёта рассказывали людям, что они видели в космосе. Детская фантазия играла во всю ивановскую.
Начальная школа, может быть, и не запомнилась бы ничем, если бы не обидная несправедливость, дважды проявленная по отношению ко мне.
Один раз меня подозвала преподавательница из соседнего класса и стала ласково уговаривать сказать ей, от кого я услышал слова «ать-два». Сейчас я догадываюсь, какие идиоматические слова русского языка созвучны с этими «ать-два». Мне было сказано, то же было сказано и моим родителям, что я научил этим словам мальчика из района частных домов, примыкавших к старому поселковому кладбищу и исправительно-трудовой колонии. Пожалуй, это они учили нас премудростям русского мата. Тем не менее, в моем понимании слова «ать-два» были бранными, подкреплённые наказанием дома.