Как экономическая наука помогает делать нашу жизнь лучше - стр. 29

В основу данной главы положены ответы нескольких экономистов, которых я несколько лет назад попросил помочь мне подготовить выступление перед Конгрессом в защиту экономики. Ими же сообщены фигурирующие здесь подробности. Мне бы хотелось выразить признательность и благодарность следующим исследователям, которых, по сути, следовало бы назвать в качестве соавторов: Бобу Бордли, Лэнсу Дэвису, Бобу Хэвмену, Ларри Котликоффу, Алеку Мерфи, Рэю Ризмену, Стиву Шэвеллу, Майку Ширеру, Роберту Шиллеру, Джону Тейлору и Оливеру Уильямсону.

Обзор, сделанный Чарльзом Плоттом, представляет собой проницательное, полезное резюме общих вопросов и конкретных тем, затрагиваемых в настоящей книге. Критиковать здесь практически нечего – собственно, всеохватность данной главы делает ее почти неуязвимой для какой-либо конкретной критики. Вместо этого мне хотелось бы остановиться на условиях, при которых экономические идеи могут влиять на политику, и продемонстрировать широту этих приложений в смысле занимаемого ими места, нежели спектра различных типов политического воздействия.

Прежде всего следует отметить, что взаимоотношения между экономической мыслью и политикой в корне отличаются от взаимоотношений между точными и естественными науками и изобретениями. Например, Джону Бардину, Уолтеру Браттейну и Уильяму Шокли принадлежит бесспорная честь изобретения транзистора, который привел нас прямиком к «кремниевому веку»; однако ни одному экономисту и ни одной статье по экономике нельзя, не погрешив против истины, приписать ответственность за конкретное политическое новшество. Даже Джордж Стиглер в своей апологии экономической науки [Stigler, 1976], основанной на интеллектуальном вкладе Джона Мейнарда Кейнса, обеспечившем наблюдаемое после Второй мировой войны снижение противоречий общей активности, возможно, придает слишком много значения идеям одного-единственного исследователя. Собственно, современные экономические успехи в значительной степени обусловлены «применением принципов экономической науки», как отмечает Плотт. Это простые принципы, которые преподаются студентам на первом курсе, но любой, кто хоть сколько-нибудь долго работал на правительство, сталкивался (хотя, кажется, это происходит все реже и реже) с тем, насколько чужды они большинству людей, и знает, насколько они полезны в реструктуризации политических споров.

Позвольте мне проиллюстрировать эту мысль на примерах из тех сфер, в которых экономические идеи, возможно, оказывают наибольшее влияние на политику федерального центра. Мне довелось участвовать в разработке закона 1977 г. о налоговом кредите при создании новых рабочих мест, согласно которому наниматели получали крупную субсидию по федеральному налогу в фонд пособий по безработице, если увеличивали число рабочих мест более чем на 102 % по сравнению с уровнем предыдущего года. В качестве антикризисной меры по созданию рабочих мест президент Картер предложил немного снизить ставку налога, предусматриваемого Федеральным законом о налогообложении в фонд социального страхования (FICA), – что фактически представляло собой субсидию на создание рабочих мест. Признавая эффекты замещения от такой меры, сенатор Ллойд Бентсен, возглавлявший законодательное сражение за эту идею, сумел протолкнуть эту более удачную альтернативу взамен той, которую предлагали экономические советники Картера. Президент Обама выдвинул фактически такую же программу во время своей президентской кампании 2008 г., но она была выброшена из его законодательной повестки дня – очевидно, вследствие того, что либералы возражали против выдачи кредитов нанимателям, даже если это помогало создать рабочие места.