Как до Жирафа 2. Сафари на невесту - стр. 23
И как грянула оперным альтом пониже, чем Елена Образцова1:
«Туча со громом сговаривалась:
Ты греми гром, а я дождь разолью...2»
Обычно мало кто ожидает баса из моего неспортивного тельца, вот и грузинские родственники замерли и расширили глаза. Но меня это только подстегнуло. Я провела рукой вокруг себя, как героиня былинных сказок, и продолжала:
«Выйдут де-евки по ягоды...»
Кажется, здесь девки туда не ходят... Судя по лицам. Или не девки, или ягод нет. Ну ничего, есть же кизил, хурма, мандарины, чурчхела в конце концов... Я изменила слова на ходу, и меня было уже не остановить. На крыльях вдохновения и всех винных парах я с разгону перешла на припев на верхних октавах, распевая и за оркестр, и за Леля, и даже слегка пританцовывая. Жаль, песенка была короткая, душе не хватило.
Не успела ошеломлённая родня оправиться и начать хлопать, как я подняла руку и сказала:
– Минутку. А теперь из современного. А то решите, что я старой бабушки кафтан...
– Какой кафтан? У меня нет кафтан, – удивилась бабушка Алико.
– Будет, – заверила я её. – Я умею шить, хоть и не люблю.
Поклонилась направо-налево, и помогая себя руками и раскачиваясь под проигрываемый в голове аккомпанемент, я начала любимого Кипелова.
«... свободна стану я
От зла и от добра...»
«Я свободен!»
Потом без паузы перешла на знаменитый дуэт из «Призрака оперы» в версии рок-группы «Nightwish», выступая и за Кристину, и за призрака, играя их в лицах. Душа у меня развернулась. Глаза родственников увеличились. Наверное, удивлялись, что я такую длинную арию наизусть знаю. Музыкального сопровождения не хватало, но я очень ритмично помогала себе руками. Мне было хорошо, и я разошлась вовсю, а на завершающих аккордах партии Кристины на верхних нотах так дала мощи, что кто-то охнул, дедушка Вахтанг зажал уши и, покачнувшись, отсел от стола на диванчик у стены, бабушка Алико крякнула, пустые бокалы на подносе официанта лопнули разом. Ой...
Я тотчас прекратила петь и сказала обычным голосом:
– А у вас веник есть? Я подмету...
Мне никто не ответил. В гробовой тишине семейство Кавсадзе взирало на меня ошарашенно. Может, лучше было Металлику исполнить? Но глянув на замершие лица, я сообразила:
– К следующему разу я «Сулико» выучу, обещаю.
– Ва-ай, какой молодец! – проговорила, наконец, бабушка Алико и начала хлопать.
– Только микрофон мы тебе не подарим... – произнёс с улыбкой дядя Уго.
И остальные ожили. Зааплодировали недружно, заговорили. Дедушка Вахтанг отнял от ушей сухие ладони и с опаской взглянул на меня. Душа рвалась продолжить праздник, но привычка вести себя прилично заставила поклониться и сесть обратно на стул. Хотя так и подмывало вскочить и продолжить. Я в сад могу выйти для безопасности. Бабушка причмокивала и качала головой, что-то важно говоря на грузинском окружающим. Хвалила, видимо.