Как было и как вспомнилось. Шесть вечеров с Игорем Шайтановым - стр. 10
– Это деревянный особнячок?
– Да, деревянный одноэтажный особняк, дом графов Зубовых, и в нем я учился всю начальную школу. Я учился в исторических зданиях. Увы, это здание лет 15 назад снесли.
– Были ли в школе учителя, которые вам особенно памятны?
– Учитель английского языка был замечательный – Зельман Шмулевич Щерцовский. О нем я написал маленькое эссе к его 75-летию в газете «Красный Север». Он всегда входил в класс резким шагом. Просторные комнаты реального училища, высота потолков, как у нас в «Вопросах литературы», за рядами парт всегда оставалось приблизительно еще такое же – без парт… Учительские столы были фанерными, на них чернильница-непроливашка… Он подходит к столу, все орут, и так спокойно бьет кулаком по столу: «РазгильдАи!» Чернильница подлетает на пару метров, все затихают. Он эмигрировал во время войны из Польши, поэтому по-английски и по-немецки, по-польски и на идише он говорил, может быть, и лучше, чем по-русски. По-русски он говорил с сильным акцентом.
– А как Зельман Шмулевич оказался в СССР?
– Тогда многие оказались, когда поляки бежали от немцев, потому что те расстреливали евреев. И польские евреи в довольно большом количестве бежали в Россию.
– Это с ним вы выучили английский язык?
– Отчасти и с ним, но первой меня учила Татьяна Ивановна Блинова (позже – Соколова). Когда я был в третьем классе, меня отвела к ней мама. Она жила в огромном деревянном доме за церковью Иоанна Предтечи (в которой, разумеется, были какие-то подсобные помещения садика). Ей было тогда лет 26. Крошечная деревянная комнатка, учебника найти не могли, нашли какой-то годов 1940-х. Английский язык тогда не учили, учили немецкий и французский. И первые два слова, которые я выучил, почему-то были «демонстрация» и «гнездо». А потом меня начал учить Вениамин Маркович Каплан. Очень пожилой господин, создатель вологодского Инфака сразу после войны. Английский он выучил в Англии, где жил с 1906-го по 1914 год. Его выслали из Англии, когда началась война. И как он сам говорил, англичане в нем признавали ирландца, говорили, что у него легкий ирландский акцент.
– Необычный человек для Вологды того времени…
– Для Вологды конца 1950-х годов найти такого учителя было абсолютно немыслимо. Он был старый интеллигент. В его крошечной комнате – они с женой жили в коммуналке – стоял пюпитр, и на нем лежал Вебстеровский словарь, гигантский. Это все в то время воспринималось не как сейчас: было уникально, как у Робинзона Крузо, – каждая вещь в единственном числе и неповторима. Мы с ним начали читать адаптированную книжечку Майн Рида, но на второе или третье занятие он мне дал наизусть учить монолог Марка Антония «Friends, Romans, countrymen, lend me your ears!». C этого началось мое знакомство с Шекспиром. Но это уже был класс шестой.