Кафедра новой и новейшей истории: люди и традиции - стр. 34

. В итоге из-за существующего хронологического деления германисты-новисты были вынуждены сконцентрировать свое внимание на процессах преимущественно XIX в., фундаментом для которых стал предшествующий период.

Первым германистом кафедры, обратившимся на рубеже 1990-х – 2000-х гг. к раннему новому времени, был профессор А. И. Патрушев. Свои лекции по истории Германии, которые он читал для специализировавшихся по кафедре студентов 3 курса, он всегда начинал с XVI в. и тех фундаментальных изменений, которые произошли в немецких княжествах этого времени во всех сферах жизни общества. Большое внимание Патрушев уделял Реформации и ее влиянию на немецкие реалии всей дальнейшей истории. Его подход к новой истории Германии нашел свое отражение в труде «Германская история. Через тернии двух тысячелетий»59. Вторая часть книги повествует о событиях 1500–1815 гг. Патрушев разделил немецкое раннее новое время на несколько этапов, выделив периоды с 1500–1648 гг., 1648–1789 гг. и 1789–1815 гг. Не будучи узким специалистом по этой эпохе, но прекрасно разбираясь как в отечественной, так и в зарубежной историографии, А. И. Патрушев точно расставил акценты, отметив, что «ни в один из периодов своей истории Германия не изменялась столь кардинально»60, как на рубеже нового времени. Он подразумевал смещение приоритетов от Священной Римской империи германской нации к отдельным абсолютным государствам, среди которых на первый план все больше выходила Пруссия.

Традицию начинать лекционный курс по истории Германии с обращения к раннему новому времени продолжил А. С. Медяков, а его ученица, доцент А. В. Лазарева, выбрала этот период магистральной темой своих научных исследований. Ее кандидатская диссертация61, с одной стороны, обращалась к проблеме становления национальной идеи в Европе, разрабатываемой в тот период на кафедре, а с другой, впервые поставила вопрос о необходимости включить XVII в. в орбиту интересов специалистов по истории Германии нового времени. Тридцатилетняя война, которая стала важной вехой истории германских государств, традиционно изучалась медиевистами и на протяжении многих десятилетий завершала курс средневековой истории, что нашло отражение во многих поколениях отечественных учебников для студентов-историков. Однако уже Б. Ф. Поршнев в своей известной монографии «Тридцатилетняя война и вступление в нее Швеции и Московского государства», подчеркивал, что Тридцатилетняя война была «детищем новой эпохи»62.

А. В. Лазарева рассмотрела это событие с точки зрения появления одного из ключевых феноменов для немецкой истории нового времени – национализма. В своей работе она доказала, что немецкая национальная идея имеет глубокие корни в эпохе гуманизма, а под влиянием катастрофы Тридцатилетней войны сложился базовый комплекс национальных ценностей, таких как мифы о немецких героях, позитивный образ немца, негативное восприятие окружающего мира и образ «врага», которые стали фундаментом немецкого национализма XIX и даже ХХ вв. В год 400-летнего юбилея начала Тридцатилетней войны в Германии вышла коллективная монография «Динамика через насилие. Тридцатилетняя война как фактор изменений в XVII в.», одним из авторов которой, наряду с ведущими зарубежными специалистами по Тридцатилетней войне, стала А. В. Лазарева