Кадавры - стр. 22
В южных широтах все иначе: там холод и тепло не имеют такого значения и все истории с кадаврами вращаются вокруг совсем другой дихотомии: звук – тишина.
На югах считают так: если ты случайно нарвался на кадавра – в его присутствии ни в коем случае нельзя говорить, потому что так он запомнит твой голос, украдет его и ночью будет этим голосом звать твоих родных, заманит их в поле или в заброшенное здание и заберет с собой, утащит в посмертие.
В северном фольклоре кадавры крадут тепло, в южном – голос.
Обнаружив эту закономерность, Аккерман понял, что нащупал нечто важное – это звучало как тема для неплохой статьи, а может, и книги. Он отправился в экспедицию – сначала на юг, потом на север – собрать материал. Поездка обещала быть интересной, но все почти сразу пошло наперекосяк. Оказалось, что люди, живущие вблизи мортальных аномалий, не горят желанием разговаривать о них с иностранцем. В итоге Аккерман попал в дурацкую ситуацию: ему нужно было собрать данные о феномене, который связан со страхом говорить вслух.
Теперь, спустя годы, по следам Аккермана ехала Даша. И она отлично понимала немца – ее попытки собрать данные тоже подчас натыкались на страх людей говорить и вообще произносить слово «кадавр». Ее собственная диссертация во многом опиралась на аккермановские тезисы и была посвящена природе детских страхов, а именно – тому, как эти страхи преломляются в фольклоре. Самих кадавров, как заметила Даша, дети не боялись, дети боялись стать кадаврами, боялись того, что кадавров создает. Неведомая сила, производящая на свет мортальные аномалии, в детском фольклоре со временем обрела вполне конкретную форму – так появился герой многих детских страшилок последнего времени: «взрослый с молотком» (далее ВСМ).
Образ ВСМ, как удалось установить Даше, возник в южном фольклоре довольно быстро – через пять-шесть лет после появления самих мортальных аномалий. Первые песенки и считалки она записала еще во время предыдущей экспедиции с Видичем:
И так далее. Почти во всех страшилках и считалочках фигурировал условный «взрослый», а процесс превращения в кадавра выглядел как ритуал, в финале которого взрослый бил ребенка молотком по голове. Новый миф явно зародился не спонтанно, и Даша пыталась понять, почему дети связывают страх перед кадаврами именно с молотком – казалось бы, не самый очевидный и страшный инструмент. Почему, например, не нож или не топор? Человек в принципе так устроен: чтобы справиться с ужасом, он сочиняет истории или, по выражению Аккермана, «контейнирует ужас», придает ему форму человека или чего-то, что очень на человека похоже, но человеком не является. В древности люди видели молнии в небе и, дабы справиться со страхом перед неизведанным, придумывали мифическое существо, бородатого бога, который эти молнии якобы метал. Таким «мифическим существом» для детей юга в последние годы стал «взрослый с молотком».