Качели Ангела - стр. 21

Сердце матери трепещет, в волнении она прижимает к груди свои ладони, шутка ли, первая в жизни исповедь у её сына! Как отзовётся она, чем останется в детской душе? Найдёт ли отклик в чистом, юном разуме? Возгорится ли в нём пламя веры истинной, веры нерушимой, веры отцов, дедов и прадедов? Тем временем отец Алексий уже прочитал разрешительную молитву и благословил Павлушу на Причастие. Степановна почувствовала, как к глазам её подступили слёзы радости и благодарности Господу за всё свершившееся:

– Поздравляю, сынок, – прошептала она сыну, подошедшему к ней.

– Спасибо, мам, – ответил мальчик.

Вскоре подошла очередь и самой Степановны с супругом. Шла служба, запели уже Символ Веры и вот оно, то ради чего и свершается в храмах с апостольских времён и поныне Литургия, ради чего и существует наша Церковь и вера православная – Таинство Евхаристии. Отец Алексий с диаконом вышли на амвон и священник воздел руки с Чашей:

– Верую, Господи, и исповедую, яко Ты еси воистину Христос, Сын Бога живого, пришедый в мир грешные спасти, от них же первый есмь аз. Еще верую, яко сие есть самое пречистое Тело Твое, и сия самая есть честная Кровь Твоя. Молюся убо Тебе: помилуй мя, и прости ми прегрешения моя, вольная и невольная, яже словом, яже делом, яже ведением и неведением, и сподоби мя неосужденно причаститися пречистых Твоих Таинств, во оставление грехов и в жизнь вечную.

Замирает сердце в груди при этих словах, сколько бы раз ты их не слышал, и так трепетно, так сладостно переполняет тебя любовь Господа, к нам, Его чадам – неразумным, грешным, немощным, охватывает душу осознание величия того, что свершается сейчас, в эти минуты, под сводами старого храма, от того дара, что даёт нам Бог – вместить в себя невместимое, и так трепетно, и так страшно стаёт от этого осознания, и именно это чувство называется Страхом Божиим.

Подходит к Чаше человек – слабый, согнувшийся под тяжестью грехов своих, со стыдом, и раскаянием за проступки свои, а отходит от Чаши – осветлённый, умиротворённый, наполненный благодатью Божией, внутренний свет виден сейчас на всём его облике, легко и радостно человеку, хочется и плакать и смеяться от того, что внутри ОН, и видим мы, в отошедшем от Чаши, уже и не земного жителя, а Образ Божий, таким, каким задумал его Творец, по Образу Своему и Подобию. Можно ли предстоять перед этим Таинством Таинств, пред которым трепещут самые ангелы, с холодным, равнодушным сердцем? В минуты эти неслышно, таинственно является во плоти на земле Сам Христос Спаситель. Изгоняет из сердца всякую злую силу, дарует нам узреть любовь Свою, беседовать с Собою, возносить молитвы и обращать прошения. Нет таких скорбей, которые не излечились бы безграничной любовью Живаго Бога.