Качалка - стр. 7

– Выходит, так. Ты с Вовиком так же сябруешь?

– Чего-чего?

– Дружишь также со своими друзьями?

– С друзьями – может и как-то так. Но вот с Вовиком реально крепко дружим. Ну, а номер не помню – потому что, ты ж знаешь, я плохо запоминаю… – Артем повернул голову в сторону булькнувшего ноутбука. – О, погоди, папандос, он ответил.

Прочитав сообщение, тинэйджер повернулся лицом к отцу, который почему-то глубоко задумался. Легонько толкнул Николая Петровича в плечо: – Петрович, напомни-как свой номер телефона. Я ему напишу, чтоб на твой звякнул.

Продиктовав номер, отец вышел на балкон. Открыл окно. Поежившись от приятного весеннего ветерка, закурил сигарету. Сделав пару затяжек, ушел в комнату.

– Ну, ты скоро? Я уже два часа с ней сижу как олень!

Услышав слова Вована, доносившиеся из смартфона, Николай Петрович улыбнулся уголками рта. Тяжело опустился в кресло.

– А ты не сиди как олень. – По-деловому возразил Артем. – Сиди нормально.

– Не получается!

– Чего так?

– Да она какая-то фригоза.

– Так ты ж ее не крути. Ты просто общайся… Чего молчишь? А, понял. Тоже не получается. Ха-ха!

– И дамы для вас ничегошеньки не стоят… – шепотом промолвил отец, резко вставая с кресла.

Бросив недовольный взгляд на сына, Петрович снова вышел на балкон. Закурил потушенную сигарету. Прикрыл дверь балкона, оставив маленьку щелку – чтобы слышать, когда сын закончит разговаривать, но не слышать, что именно он говорит.

Артемке уже двадцать один. Взрослый молодой мужчина. Молодой. И уже взрослый. Всё впереди. А он всё еще вьюнош. Надменный, ни о чем серьезно не задумывающийся вьюнош!

Резко воткнув сигарету в наполненную окурками пепельницу, Николай Петрович вернулся в комнату. Подвинул кресло к диванчику, на котором играл в компьютерную игру сын. Усевшись в кресле, шумно положил ладони на подлокотники – чтобы отвлечь Артема от игры. С беспечной улыбкой сказал: – Это вот так вы и с дамами говорите – крутите!

– Это он. Я ему говорю: сначала про погоду, про житие-бытие. Или про качалку хоть. А он – сразу в койку… Тупак, да?

– И это – твой лучший сябр?

– Кто-кто? – поставив игру на паузу, сын скорчил надменно-недовольную гримасу. – Колька-Петькин-сын, ты чё на бульбашинском языке всё трещишь?

– Каком-каком?! – с неожиданной резкостью пробасил отец. – На бульбашинском?! Ты, сын, кажется, будущий экономист?

– Так точно, – не сразу ответил подавленный Артем. – Экономист. Помочь, отец?

– В чем ты поможешь? – отец привычно усмехнулся, но сразу же стал снова крайне серьезным. – Ты наших реальных товарищей считаешь бульбашами! А у них, кстати, товарищ экономист, заводы и колхозы пашут будь здоров! Не сравнить с нашей продвинутой Рашей!