К нам осень не придёт - стр. 6
Елена понимала, что Владимир рано или поздно сделает выбор; она пыталась убедить себя, что выбор этот никак от неё не зависит, что это дело его, Владимира. Увы! Да, она нравилась Володеньке, но, вероятно, не менее сильно нравилась ему и Анна. Ещё бы, сестра так красива, грациозна, прелестна! Ещё не родился такой мужчина, которому Анна не пришлась бы по сердцу…
Всё это было унизительно и неприятно; Елена сознавала, что обе дочери Калитиных для Володеньки – прекрасная партия. И не будь у неё сестры… Но тут она одёргивала себя: что за ужасные, гадкие мысли! Бог накажет её, если она будет так думать; Анна – прекрасная сестра и всегда была добра к ней. И всё-таки, временами она убегала в свою комнату и рыдала, уткнувшись в вышитую подушку. Всякий раз Елена слышала рядом с собой мягкие приглушённые шаги и ощущала ласковую руку, поглаживающую её растрёпанные волосы. Мать точно сердцем чувствовала её горечь; она неумело пыталась её утешать и плакала вместе с ней.
– Не плачь, доченька, кровинушка моя… Везде, везде-то она тебе дорогу переходит, красавица наша, вот кабы не поспешил жениться твой отец на маменьке её…
– Не надо, мамаша, – шептала в ответ Елена. – Грех так говорить; не виновата Анна, что красавицей уродилась.
– Так, верно, добрая ты моя, милая… Ты и не думай про это… Только я всё равно не успокоюсь, лучше весь грех на себя возьму.
Елена не задумывалась особенно, о чём говорит мать. Если той казалось, что, говоря про Анну злые слова, она утишит сердечную боль дочери – пусть… Елена была искренне привязана к Анне, несмотря на всегдашнюю подспудную неприязнь матушки; хотя они с сестрой не были особенно дружны и близки – они не ссорились и не делали друг другу пакостей даже в детстве.
Этой зимой не было и трёх дней подряд, чтобы Володенька Левашёв не появился у них. Матушка смотрела на него с восхищением, папенька благоговел перед его старинным родом, Анна держалась с ним так же, как и с другими: спокойно, просто и приветливо. Елена же всякий раз медленно умирала, видя, как он прогуливается с Анной по анфиладе парадных комнат или танцует с ней. Когда же его бархатные смеющиеся глаза обращались на неё, Елену – душа её разом взмывала куда-то ввысь. Он присаживался рядом с ней и просил: «Елена Алексеевна, смею ли я и сегодня надеяться на блаженство, которое мне доставляет ваша музыка?», и тогда она чувствовала себя так, точно шла к роялю не по полу, а по воздуху, а вокруг вместо золочёных стульев – солнце и облака.
Когда уже наступила весна, и в город пришло ещё несмелое апрельское тепло, Елена первый раз решилась посидеть на балконе перед закатом, полюбоваться светлым вечером. Весь день она была сама не своя: вскоре они всей семьёй должны ехать на лето в загородное имение в Стрельну. Во-первых, это означало долгую разлуку с Володенькой, даже если он будет навещать их. А ещё – она смутно чувствовала, что перед отъездом ему надо будет объясниться… Только вот с кем из них? Она хотела уже выйти на балкон и вздрогнула, услышав свое имя.