К дзену на шпильках. Как создать новую жизнь и дело мечты с нуля - стр. 37
В этот год я остро ощутила конечность нашего бытия. Хоть Линда и боролась за жизнь, но никто не гарантировал ей, что после лечения рак не вернется. И, смотря на то, как эта цветущая, добрая, щедрая женщина, которая приняла в свой дом двух иностранок, наблюдая их любящие отношения с Дэвидом, видя ее отдачу в работе и одновременно осознавая, как она постарела на 20 лет за курс лечения, как она еле-еле передвигалась, но при этом все еще интересовалась нашей жизнью и успехами, как она тихо плакала, когда никто не должен был ее видеть… Наблюдая все это, я не могла понять: в чем справедливость? Почему она несет такое страшное наказание?
На фоне общего американского благополучия ее болезнь воспринималась как божественная насмешка над всеми ценностями, которые Америка возвела в культ: красоту, молодость и материальный успех. Я задавала себе вопросы: почему у такого хорошего человека такие большие проблемы? Но ответов не находила. Их поиск привел меня к моему первому Мастеру.
3.2 Встреча с первым учителем
В колледже мне дали кличку «философ». За завтраком в общежитии, за обедом в студенческой столовой и даже на вечеринке, где главной добычей считались пиво и противоположный пол, я охотилась не на мужчин, а на собеседников. Обнаружив хотя бы намек на вдумчивость, я атаковала свою добычу вопросами о том, что они думают о жизни, смерти, образовании и социуме. Жертвы чаще всего делились на 2 категории: либо становились моим близкими другом или подругой, либо с тех пор обходили меня стороной. Особенно на вечеринках.
В колледже я изучала бизнес по обязательной программе. Но как в любом американском вузе, в обучение включались факультативы общеобразовательной части. И каждый год мы могли по желанию выбрать а) хотя бы один иностранный язык, б) любой курс из научной области и в) гуманитарные дисциплины – политологию, социологию, психологию.
Я взяла факультативы – французский язык и философию, понадеявшись, что мимо науки меня как-нибудь пронесет. Когда я впервые вошла в аудиторию на урок философии и увидела Его, я поняла, что я в правильном месте. Седовласый статный мужчина лет 55 привлек меня своими глубочайшими глазами и манерой поведения, которую раньше я наблюдала только в кино про рыцарей голубой крови. В его жестах и взаимодействии со студентами были деликатность, чувство собственного достоинства и такое же уважение к достоинству другого человека. Я села за парту и завороженно смотрела на доктора Проктор-Смита, единственного профессора философии в нашем небольшой колледже.