К другому берегу - стр. 15
– Не плачь, не плачь, все будет хорошо. Все пройдет.
А Марина и не чувствовала, что плачет – слезы сами текли по щекам. Потом она сидела, ссутулившись, на кухне, а мама сушила ей феном мокрые волосы, расчесывала и гладила по голове. Потом обняла:
– Ты не хочешь мне рассказать?
– Нет. Прости. Все нормально, не переживай.
Утром она увидела себя в зеркале – на лбу был большой синяк от решетки – и ее опять затошнило. И внутри все болело, и на спине, где впечатался замок, наверняка тоже был синяк. Весь день Марина пролежала на диване, а ближе к вечеру начал звонить Дымарик. Марина снимала трубку и тут же бросала ее обратно на рычаг. Потом звонки прекратились, и она заснула, но он позвонил снова и трубку подняла Виктория Николаевна.
– Мариночка! Там этот человек… Ты не будешь с ним говорить?
– Нет.
– Может, все-таки поговоришь? А то человек звонит без конца.
– Человек?! Теперь «он» для тебя – человек?
Марина вскочила и в полном бешенстве швырнула на пол телефонный аппарат, который с грохотом разбился – во все стороны поскакали какие-то мелкие детальки.
– Марина! Ну зачем ты так! Можно было просто выдернуть из розетки. А вдруг нам кто позвонит.
– Кто?! – закричала Марина. – Кто нам позвонит?! У нас нет никого! Мои друзья мне и звонить боятся, а у тебя их вообще нет! Живем как… как в склепе! Мне двадцать семь лет! Двадцать семь! А я вздохнуть спокойно не могу! Ты мне всю душу вынула! Вадим тебе не нравится? Успокойся – его больше не будет! И никого больше не будет, никогда. Потому что… невозможно… невозможно… невозможно!
Мать закрыла лицо руками – они плакали обе.
– Господи… Мамочка, прости меня! Я куплю новый аппарат, этому сто лет уже… Не плачь!
Марина обняла мать, та качала головой.
– Что? Что?
– Это ты меня прости! Я же хотела как лучше… Я же хотела, чтобы ты была счастлива! А не как я! Живи как хочешь… Пусть с ним, лишь бы тебе хорошо было…
– С ним уже ничего не будет. Никогда.
Дымарик приехал через два часа. Марина не хотела его впускать и вышла к нему на площадку. Он уже отошел от вчерашнего раскаяния и выглядел почти прежним, но Марина его совсем не боялась и разглядывала даже с некоторым удивлением – вот это и есть тот человек, из-за которого она разбивалась в лепешку?!
– Марин, ну что это такое? Ты не отвечаешь на звонки, мне пришлось ехать, а у меня операция!
– Нам не о чем разговаривать.
– Хорошо, хорошо, я виноват! Но я же извинился!
– Когда?
– Вчера! Ладно, я еще раз извинюсь!
– Извиняйся.
Дымарик смотрел на нее с изумлением:
– Марина, что с тобой?
– А что со мной?
– Может, мы все-таки не здесь будем говорить? – Они стояли на площадке у мусоропровода.