Извлечение троих - стр. 36

Она боялась, что я/он собрался достать оружие, когда я/он наклонился, чтобы взять бумаги. Увидев бумаги, она расслабилась и начала заниматься всем тем, чем обычно занимаются все, когда воздушная карета садится на землю. Сейчас она разговаривает со своей подругой. Они смеются, но лица у них – и особенно ее лицо, лицо женщины с металлической трубкой – какие-то не такие. Да, они разговаривают, но лишь делают вид, что смеются… и это все потому, что они говорят обо мне/о нем.

Теперь воздушная карета ехала по какой-то длинной бетонной дорожке, каких было много на поле. В основном стрелок смотрел на женщин, но краем глаза он все-таки заметил и другие воздушные дилижансы, катившие по другим дорожкам. Одни тяжело громыхали, двигались медленно и неуклюже; другие мчались с невообразимой скоростью и, готовясь взлететь в небеса, были больше похожи не на кареты, а на снаряды, выпущенные из револьвера или из пушки. Роланд находился в отчаянном положении, и так же отчаянно ему хотелось переступить «порог» и повернуть эту голову, чтобы получше рассмотреть экипажи, взмывающие в небеса. Их сделали люди, но они были сказочными, неправдоподобными, как легенды о таинственных крылатых существах, которые предположительно жили когда-то в далеком (и, может быть, вымышленном) королевстве Гарлан… и даже более неправдоподобными, потому что эти летающие кареты были сделаны человеческими руками.

Женщина, которая приносила ему бутер, расстегнула свой ремень (не прошло и минуты, как она его застегнула), встала и подошла к какой-то маленькой дверце. Там, наверное, сидит возница, подумал стрелок, но когда дверь открылась и женщина вошла внутрь, он увидел не одного, а целых трех возниц, управляющих воздушной каретой. И неудивительно: Роланд мельком успел разглядеть миллион рычажков, циферблатов и мигающих лампочек – одному человеку здесь явно не справиться.

Узник смотрел, но ничего не видел. Корт для начала высмеял бы его, а потом размазал бы по ближайшей стенке. Сознание Узника было полностью занято извлечением сумки из-под сиденья и куртки из ящика наверху… и предстоящим ритуалом, испытанием, видимо, не из легких.

Узник не видел ничего; стрелок видел все.

Женщина приняла его за сумасшедшего или вора. Он – или, может быть, я, да, вполне вероятно, что я, – сделал что-то такое, что навело ее на такую мысль. Потом она переменила мнение, но та, вторая, женщина что-то сказала ей, и у нее снова возникли подозрения… только на этот раз, кажется, вполне определенные. Теперь они знают, в чем дело. Они знают, что он собирается осквернить ритуал.