Известный Алексеев. Т. 6. Избранные стихотворения - стр. 5
навеки.
Приятно видеть пляшущего коня.
Мастер
Смелость мастера:
все творимое им —
неслыханная дерзость.
Гордость мастера:
все содеянное им
неповторимо.
Радость мастера:
все рожденное им
способно жить.
Участь мастера:
все увиденное им
не все увидят.
Горечь мастера:
все совершенное им
несовершенно.
Торжество мастера:
он мастер!
Англия и Вильям Блейк
Вот Англия восемнадцатого века.
В ней живет Вильям Блейк.
Но Англия его не замечает.
Или точнее:
вот некий остров.
На нем в восемнадцатом веке
живут рядышком
Англия и Вильям Блейк.
Но Англия Блейка почему-то не замечает.
Или еще точнее:
вот восемнадцатый век.
Вот некий остров.
На нем живет Вильям Блейк.
Вокруг него живет Англия.
Но, как ни смешно,
Англия Блейка совершенно не замечает.
Остается предположить,
что на вышеозначенном острове
в восемнадцатом веке живет один Блейк,
а Англия там не живет.
Поэтому-то она Блейка и не замечает.
Вот Англия девятнадцатого века.
Ура! Она заметила Вильяма Блейка!
Но странно,
ведь Блейк уже покинул Англию
и поселился в раю.
Греческая вазопись
Чернофигурный килик
Маленькие фигуры
на огромном красном фоне.
Одинокий охотник
убивает одинокого оленя
в безбрежной красной пустыне.
Очень жестокий художник
или очень несчастный.
Краснофигурная амфора
Воин у колесницы,
собака, лошади, слуги.
Воин медлит,
ему не хочется воевать.
Собака, лошади, слуги —
все ждут:
неужто войны не будет?
Художник,
решайся!
Белый лекиф
Юноша подает девушке
пурпурную ленту.
Девушка улыбается,
она знает,
что умрет молодой и красивой,
волосы ее
перевяжут пурпурной лентой,
а этот лекиф
поставят в ее гробницу.
Художник, пожалей юношу!
Пусть он умрет раньше
и ничего не узнает!
Чернофигурный кратер
Мужчина с кинжалом
преследует женщину.
Я подставил ему ножку,
он упал,
наткнулся на кинжал
и умер.
– Постойте! – кричу я женщине,
но она не понимает по-русски,
она бежит, заломив руки,
и тонкий пеплос
струится за ней
шурша.
Художник,
зачем ты впутал меня
в эту историю?
Краснофигурный килик
Чудовищные рыбы
плывут по кругу,
норовя схватить друг друга
за хвост.
Двадцать пять веков
крутится эта карусель.
Художник,
зачем ты ее придумал?
– Нет, – отвечает художник, —
я ничего не придумал,
я – реалист.
Как скрипку
Это он
берег свое сердце
так старательно.
Это он
берег его,
как скрипач
бережет скрипку Гварнери,
не играя на ней
даже по праздникам.
Это он,
он
берег свое сердце,
как безвестный скрипач
бережет скрипку Джузеппе Гварнери,
не играя на ней
даже в день своего рождения.
Это он,
он самый
берег свое сердце,
как бесталанный скрипач