Изумрудная песнь - стр. 21
Не сводя с неё затуманенного страстью взгляда, бурвадег прикусил губу и прильнул к коже у её острого ушка, дыша громко, с наслаждением и жадностью втягивая ее аромат. Он что-то шептал ей на своём грубом наречии, но в эту минуту, когда весь мир Неры захлестнули неиспытанные ранее эмоции, звуки его речи не резали слух, а казались тихим рокотом большого лесного кота, ластящегося к ней, как к любимой хозяйке.
– Арана… – прошептал он, хватая губами её губы.
И в этот самый момент эльфийку захлестнула лавина чувственных ощущений, дрожью, прострелившей всё тело от той самой чувствительной точки, которую так умело ласкали его пальцы. Нерандиль на мгновение словно забыла, как дышать, и задохнулась от сумасшедшего восторга, порождённого тем, чего никогда не было и не могло быть… между эльфийкой и орком.
– Лантишаннан о севори ишаальэн…– произнесла она одними губами, зажмурившись от того, что глаза обожгло горячими солёными слезами. И девушке на мгновение показалось, что она сейчас же умрёт на этом самом месте, поражённая гневом Лантишан за такое богохульство. Ведь её слёзы были вовсе не от стыда или бессилия.
Ощущая, как пленённая девушка дрожит в его руках, бурвадег лишь сильнее прижался к ней и, высвободив пальцы из её лона, покрытые её влагой, схватился за свой член и в два сильных коротких движения по нему, излился на ее кожу.
Глава 6
"Вперёд сквозь темнь,
Пройдёшь, дрожа в метели,
Лишь для того,
Чтоб нежный тронуть лик!
Чрез боль и страх,
Что в сердце зачерствели,
Сорвёшь оковы,
Мнения других."
Эмендиль Лазурный "Изумрудная песнь"
перевод с эльфийского
Тяжело быть младшим сыном великого вождя. Все ждут от тебя не меньшего величия и храбрости, чем от отца и старших братьев. При том что те будут яростно оберегать свой высокий статус и близость к наследственной власти. До такой степени, что прояви ты себя хоть в чём-то лучше них, в твоём вине запросто может оказаться смертельный яд, а в боку кинжал, вогнанный так искусно, что ты не сможешь ни встать, ни закричать и просто истечёшь кровью в каком-нибудь тёмном углу, потеряв сознание от боли.
Но как оказалось, куда тяжелее в одночасье стать единственным сыном великого вождя. Наследником, на чьи плечи лёг груз ответственности за многочисленное племя, орков, на которого теперь смотрят не только с надеждой, но и с подозрением.
– А если не сдюжит? Ох, худо нам всем придётся…
– Я слышала он трус и вообще не чета своим братьям. Поговаривают, что Моркраг по пьяни прижил его от какой-то потаскушки с Мёртвых Пустошей, а та и подохла в родах, такая была слабая.