Изогнутая петля - стр. 16
– Какого черта! – вскипел Фарнли. Кровь снова бросилась ему в лицо. – Да это самая гнусная, самая бессовестная…
Барроуз издал осторожный звук – слишком вежливый, чтобы можно было назвать его шиканьем, но это заставило Фарнли замолчать.
– Мистер Уилкин, – сказал Барроуз, – я предлагаю прямо сейчас обсудить, намерен ли ваш клиент предъявлять иск. Пока мы это не оговорим, все прочие соображения привносить неуместно.
– Как вам будет угодно, – ответил Уилкин, неприязненно передернув плечами. – Мой клиент всего лишь хотел избежать недоразумений. С минуты на минуту здесь будет мистер Кеннет Маррей. После этого, я полагаю, все сомнения должны рассеяться. Если же нынешний владелец продолжит упорствовать, последствия, боюсь, не заставят себя долго ждать…
– Послушайте, – вмешался опять Фарнли. – К чему разводить пустые разговоры, давайте займемся делом.
Претендент хитро улыбнулся, точно смакуя про себя какую-то шутку.
– Нет, вы только посмотрите! – воскликнул он. – «Разводить пустые разговоры»… Псевдоаристократические замашки до того въелись в его натуру, что не позволяют ему сказать по-простому – «болтать»!
– Во всяком случае, они не позволяют ему опускаться до дешевых оскорблений, – заметила Молли; и теперь краска выступила уже на щеках претендента.
– Прошу прощения. Мне не следовало этого говорить. Но не забывайте, – здесь его тон вновь слегка переменился, – что я жил среди грешников, а не невинных голубков и струистых родников. Может быть, мне позволят изложить суть дела собственными словами?
– Хорошо, – согласился Фарнли. – А вы молчите, – велел он адвокатам. – Мы теперь разберемся сами.
Все точно по команде переместились к столу и расселись. Претендент расположился спиной к большому окну. Некоторое время он пребывал в задумчивости, рассеянно поглаживая редеющие темные волосы на макушке. Затем с легким прищуром обвел глазами слушателей и заговорил.
– Меня зовут Джон Фарнли, – начал он совершенно просто и как будто вполне искренне. – Пожалуйста, дайте мне высказаться и не перебивайте своими юридическими придирками; сейчас я сам излагаю свое дело и имею право называться хоть ханом татарским. Однако так уж вышло, что я действительно Джон Фарнли, и вот моя история. В детстве я был порядочным разгильдяем; хотя, положа руку на сердце, даже теперь не считаю свое тогдашнее поведение зазорным. Будь сейчас жив мой покойный отец, Дадли Фарнли, я бы и теперь на него огрызался. Не думаю, что со мной было что-то не так, разве что уступчивости недоставало. Со всеми я ссорился. Со старшими – потому что они говорили, что я еще маленький. С учителями – потому что терпеть не мог всю эту скучищу, которую они преподавали. Вот так и пришлось мне отсюда уехать. Мы с Марреем сели на «Титаник», и я почти всю дорогу провел на палубе третьего класса. Не то чтобы я питал к этим пассажирам какую-то особую симпатию, просто публика из моего собственного – первого – класса вызывала у меня слишком сильную неприязнь. Поверьте, я не оправдываюсь, а лишь стараюсь набросать психологический очерк, как можно более достоверный и беспристрастный. На палубе третьего класса я познакомился с мальчиком примерно моего возраста – наполовину румыном, наполовину англичанином, который, совершенно один, направлялся в Штаты. Он меня заинтересовал. Его отец якобы был английским джентльменом, но парень никогда его не знал. Мать мальчика, румынская танцовщица, время от времени – когда отрывалась от бутылки – выступала с бродячим цирком в Англии: у нее был номер со змеями. Настал момент, когда зеленый змий переплюнул всех настоящих змей и ее карьера пошла насмарку. Артистка была вынуждена перейти на место кухарки: ее устроили на полставки в шатер-столовую. Ребенок стал для женщины помехой. Между тем в Америке у нее нашелся давний поклонник, владелец небольшого циркового предприятия, и она решила сбыть сына с рук. Парень научится кататься на велосипеде по канату и освоит кучу других акробатических трюков. Как же я ему завидовал… Господь всемогущий, как люто, как отчаянно я ему завидовал! И думаю, ни один нормальный мальчишка, даже сорокалетний, меня не осудит.