Изогнутая петля - стр. 11
– Помнишь моего старого учителя, Кеннета Маррея?
– Не очень хорошо. – Молли наморщила лоб. – Довольно крупный, приятный человек с короткой бородкой, как у моряка или художника. В ту пору он, наверное, был очень молод, хотя мне казался глубоким стариком. Был большой мастер рассказывать истории.
– Ему всегда хотелось стать великим сыщиком, – почти перебил ее муж. – Так вот, его вызвали с Бермудов. Он утверждает, что может безошибочно опознать настоящего Джона Фарнли. Он уже приехал и поселился в «Быке и мяснике».
– Погоди! – воскликнула Молли. – Так это и есть тот постоялец, который, по слухам, похож на художника? В деревне только об этом и говорят. Это Маррей?
– Он самый. Я думал было заглянуть к нему в гостиницу, но решил, что это было бы как-то нечестно, против правил, – хмуро ответил муж и поморщился, словно от боли. – А то могло сложиться впечатление, будто я пытаюсь на него повлиять. Мало ли что подумают. Сегодня он тоже придет. Увидит меня и этого претендента, и все сразу встанет на свои места.
– Почему ты так уверен?
– Маррей – единственный в мире человек, который по-настоящему хорошо меня знал в те годы. Никого из нашей семьи, как тебе известно, уже нет в живых. Старые слуги умерли почти одновременно с родителями; осталась только Нэнни, но она теперь в Новой Зеландии. А Ноулз работает тут не так давно, всего десять лет. Конечно, кругом полно людей, с которыми я был отдаленно знаком, но ты ведь знаешь – общительностью я не отличался и дружбу ни с кем не водил. Так что наш старый криминалист-любитель Маррей – именно тот, кто нам сейчас нужен. Замечательно, что он сохраняет нейтралитет и не связан ни с одной из сторон; и если ему угодно в кои-то веки попробовать себя в роли великого детектива…
Молли глубоко вздохнула.
– Джон, я ничего не понимаю, – заговорила она со свойственной ей прямотой. От ее свежего, загорелого лица и здорового тела исходила энергия, придававшая ее словам особую убедительность. – Не понимаю! Ты говоришь так, словно речь идет о каком-то пари или спортивном состязании. «Это было бы не по правилам». «Он не связан ни с одной из сторон». Да ты хоть понимаешь, что этот человек – кем бы он ни был – оскорбляет тебя самым бесстыдным образом? Что он пытается присвоить себе все, что по праву принадлежит тебе! Заявляет, что он якобы и есть Джон Фарнли! Что он, а не ты наследник титула баронета и годового дохода в тридцать тысяч фунтов! Ты понимаешь, что он хочет у тебя все это отобрать?
– Разумеется.
– Однако как будто не воспринимаешь всерьез! – воскликнула Молли. – Относишься к этому самозванцу с таким вниманием и предупредительностью, словно не видишь, что́ он себе позволяет!