Изображая зло. Книга вторая - стр. 21
Александр не нашёл, что ответить. Он поражённо смотрел на то, как бессмертный начал расстёгивать верхние пуговицы рубашки и извлёк широкий перстень, который висел на толстой цепочке. Детектив сразу же узнал традиционный символ власти.
– Я не виновен в её гибели, но Мелькарт никогда в это не поверит. Потому что в тот день я пытался его убить, – Сен-Жермен протянул перстень. – Примите это.
– Нет.
– Иллюзий я не питаю. Мелькарт наверняка уже придумал, что со мной сделает. Не стоит надеяться на возвращение, и всё-таки… если удастся выжить, у меня будет повод вас навестить. Я приду за своим сокровищем.
– Я не возьму его.
– Да перестаньте! Чего вы боитесь? Немилости иллюминатов, их гнева?
– Я и так слишком долго был под прицелом…
– Так нападите на них первым! Устройте показательную порку. Вы справитесь. В ком, в ком, а в вас я никогда не сомневался.
– А как же философский камень?
– Он ничего не значит. Наследие куда сильнее. Наследие сильнее всего остального. И пока живо моё наследие, – Сен-Жермен схватил Александра за руку и вложил перстень ему в ладонь, – буду жив я.
Гостиную обуяла тишина. Случайный взгляд упал на большое настенное зеркало. «Прискорбно», – подумал алхимик, – «что суть вещей в нём отражается лучше, чем в наших глазах». Он увидел своего неофита и себя – разделённых непремиримым временем и от этого разных; один был полон огня, другой познал разочарование.
Будто боясь передумать, Сен-Жермен быстро поднялся с дивана и, не сказав больше ни слова, вышел.
Александр же остался наедине со своими демонами.
Он не хотел всего этого. В орден ему пришлось вступить, чтобы избавиться от преследований и постоянного давления; откуда же детективу было знать, какие возможности перед ним откроются, если присягнёт врагам? Иллюминаты владели обширной агентурой, в ареопаг входили влиятельные бизнесмены и политики, а появление в их рядах агента Интерпола только усилило позиции. Спустя какое-то время Александр продвинулся в дирекцию, проник в тайные связи преступных синдикатов и правоохранительных органов.
Но к чему он точно не был готов, так это к роли главного кукловода.
Александр бесцельно побродил по гостиной, развязал галстук, пару раз ударился затылком о стену и зажмурился, чувствуя наплыв тошноты. Судьба намеренно толкала его ввысь. И чем ярче светил ореол могущества, тем отчётливее ощущался холод Смерти. Взгляд скользнул по перстеню – выгравированной пирамиде со всевидящим оком по центру. Этот символ давно мозолил глаза, попадаясь то на архитектурных памятниках, то на денежных купюрах, заявляя о существовании мифической теневой власти.