Изображая зло. Книга первая - стр. 36
– Пророк? – девушка поднесла ладонь ко рту. – Неужели люди ничему не научились?
– Сегодняшние пророки не учат человечество, а зарабатывают деньги. Люди платят за то, что им дают веру. В противном случае пьют или принимают наркотики. Не бойся, мы пойдём по старому пути. Когда-то на твоём месте были другие, кто так же решал спуститься с небес к народу и изображать Иисуса Христа.
– Я не понимаю.
– Поймёшь, когда увидишь, как мы живём.
Рей, как она называла лорда Грэхема, позволил пленнице на сутки покинуть дом и под наблюдением охраны пройтись по Лондону. Граф не сильно беспокоился: он знал, что любопытная, дерзкая личность вернётся обратно, под крыло единственного, кто способен заглушить нежеланное альтер-эго.
Следующим утром граф обнаружил девушку в столовой за распитием чая.
– Надо дать тебе имя, – первым делом сказал Грэхем, решив опустить фамильярные приветствия.
Девушка вздрогнула от столь неожиданного предложения.
– Имя?
– Да, имя. У всех есть имена.
– У меня нет.
– Будет.
– Это обязательно?
– Тебе придётся как-то назваться, хотя бы ради того, чтобы не вызывать подозрения.
– Если решил делать из меня пророка, придумай особенное имя. Необычное, но не артистическое, иначе это покажется чистой воды фальшью.
Лорд Грэхем, присаживаясь рядом с девушкой, довольно улыбнулся, видя, что она с энтузиазмом втянулась в игру.
– Ты, конечно же, права. Джульетта или Травиата уж точно не подойдут.
Она между тем оставила недопитый чай и, будто пребывая во сне, произнесла:
– Имя пусть будет грубое и старое, но запоминающееся.
– Например?
– Меропа, – короткий выдох. – Меропа Эджворт.
– Меропа Эджворт? – граф старался не засмеяться. – И где же ты слышала это имя, позволь узнать?
– Сама придумала, – отрезала она.
– Сама? Да неужели?
– Только что.
– Я тебе не верю. Имя необычное, но если его обладатель уже где-нибудь засвечен…
– Нет. Настоящая Меропа Эджворт давно мертва.
«Значит, настоящая всё-таки была», – подумал граф.
– Хорошо. Пусть так. Меропа…
Но девушка не отозвалась. Её беспокоили другие вещи, более серьёзные, нежели выдумывание имён.
– Ты никогда не думал, что солнце похоже на непослушного ребёнка? То прячется, то светится. Когда туман густеет, земля становится холодной, а в воздухе чувствуется сырость.
– Зачем ты говоришь это?
– Всё в мире совершенно. Кроме человека.
– И что же ты чувствуешь?
– Гнев.
Глаза налились тьмой.
– Ты не тот, за кого себя выдаёшь. Пытаешься быть жестоким, плетёшь козни. Ты создал мир, в котором надел маску злого гения, но истина… Истина может быть только одна, Рей.
– И в чём же заключается эта истина?