Изнанка - стр. 30

– А чем занимается наша ведомственная экспертиза?

– Начальник отдела в отпуске. Отозвали. Зам – в стационаре, допился...

– Ты, Ерошин, по-моему, старательно не желаешь три железных звезды на одну вышитую поменять... После совещания – рапорт на стол. С экспертами разговор будет особый. Зама – взашей! Начальнику – строгий с занесением!

– Есть.

– Так... Слушай, а этот твой... э-э...

– Аракелян.

– Во-во... Аракелян. Он на базарную площадь не поскачет после нашей беседы трезвонить о... ну, о всяком, в общем?

– Не должен, товарищ генерал, – осторожно ответил Ерошин, пригладив остатки волос над левым ухом. – Я приказывал проверить: чист, как агнец, и так далее и тэ пэ. Вот материалы. – Он чуть двинул пальцами тощую папку.

– Засунь ты свои материалы... – устало вздохнул генерал. Тяжело, по-старчески. В этот момент на его высоком лбу особенно отчетливо проявились глубокие перекрестки морщин. – Пусть зайдет.

Полковник Ерошин едва заметно кивнул в сторону двери, и она тотчас открылась. Молодой лейтенант отошел в сторону, пропуская внутрь низкорослого пожилого человека в дорогом костюме, и тут же ретировался.

– Присаживайтесь, Альберт Агабекович, – махнул рукой генерал. Потер большими желтоватыми ладонями впадины глаз и снова тяжко вздохнул: – Прошу вас...

Ученый рассеянно перекинул взгляд с него на людей в штатском, сидящих вокруг длинного дубового стола, и присел на единственное свободное место. Проговорил:

– Благодарю вас...

Голос для уроженца левобережной части Араратской равнины у него оказался необычайно приятен, и несильный акцент лишь добавлял ему харизмы. Вид ученого располагал к общению, даже как-то слегка умилял: нос с горбинкой, смуглая кожа, благородные залысины, продолговатая ямочка между подбородком и нижней губой, трогательный кадык. Волосатые, чуть дрожащие пальцы рук.

Разведчики быстренько обожгли Аракеляна скользящими взглядами и отвели глаза. Но генерал не торопился. Старик долго и внимательно изучал профессора, цепляясь за каждую ниточку. Словно бывалый гомосексуалист, он буквально раздел ученого взором, смачно изнасиловал и снова аккуратно застегнул все пуговички на сером пиджаке, пригладив отвороты.

– Ну прекратите, честное слово, – не выдержал наконец Аракелян. Он натянуто улыбнулся и добавил: – Я же не врач-психиатр, который может комфортно себя чувствовать по обе стороны окошка регистратуры, а всего только теоретик. Говорите что-нибудь, а то я решу, будто меня притащили в ФСБ для стриптиза, а не на допрос.

Генерал насупился, сердито поведя погонами, и вдруг... криво захохотал во всю свою луженую кагэбэшную глотку. Присутствующие офицеры тоже неумело заулыбались.