Изнанка - стр. 24
– Почему я ее не вижу? – прошептал Генка онемевшими губами. Он имел ввиду особу, которая шла с мужчиной и смеялась.
– Потому, что она не испытывает отрицательных эмоций. Отрицал это дым, копоть, молоко с тушью, как угодно, который наполняет оболочку и делают ее видимой. Другая телка, скорее всего, злится, что патсанчик клеится не к ней, или ревнует, поэтому и проявилась. Фантом, как говорится, созрел.
– Как ты сказал?
– Фантом, тень, отражение без разницы. Мы можем видеть людей только с отрицательным знаком. Втыкаешь?
Дымная женщина обернулась и посмотрела в след парочке. Ее губы беззвучно двигались. Она еще несколько секунд стреляла по удаляющимся спинам взглядом, затем надменно вздернула голову и зашагала по коридору. Генка хотел посторониться, пропуская злую дамочку, но Павел его удержал. Фантом прошел сквозь них и даже не споткнулся.
– А почему они здесь? На улице ночь? – прошептал Генка онемевшими губами.
– У них рабочий день в разгаре.
– Как это?
– Наши земные сутки равняются приблизительно паре с хвостиком здешним. Как-то один раз ночью, какой-то мужик, то есть фантом, забрел прямо ко мне в комнату, сквозь стену. Прикинь. Вот напугал меня придурок. Я потом догадался, что он сантехник и то, что мы здесь делаем и строим в том, в нашем мире не существует. Изнанка вообще там никак не сказывается. Ты ведь ничего о ней не знал, пока сам здесь не очутился чудесным образом. Мужик прошел насквозь к торцевой стене и там, около часа возился с расширительным бочком. У него ни черта не получилось, когда возвращался, был серее прежнего. Налился злостью как виноградина соком. Еще коконы могут ходить над проломами, ездить без автомобилей и не обращают внимания ни на кучи мусора, ни на обвалы, ни на поваленные деревья, проходят сквозь них, так же как девчонка сквозь тебя. Там, то есть, в нашем мире ничего этого нет. Там все по-прежнему. Люди живут своими жизнями и про нас даже не догадываются.
Из кабинета вышел кокон цвета запыленного стекла. Сделал движение, словно закрывает за собой не существующую в этом мире дверь и пошел по коридору к лестничному маршу.
– Нервничает, наверное, или стресс испытывает. Хрен его знает,– шептал Павел на ухо притихшему Генке, у которого от удивления отвисла челюсть.
– Пошли лучше отсюда, братуха. Не дай бог, свиньи появятся, а за ними и чмоки подтянутся. Пошли, – он осторожно потянул парня за руку. Нехотя Генка поддался давлению, побрел следом к лестнице на чердак.
Ему больше не хотелось спать, мозг бомбардировался все новыми фактами и откровениями, от которых по коже шел мороз и волосы вставали дыбом. Он не мог нащупать почву под ногами, как тогда, на пристани. Создавалось впечатление, что он все еще в иле и тонет. Не мог представить, каким образом сможет существовать в безумном, ужасающем мире. Эти два понятия не укладывались в голове, отталкивались друг от друга, как магниты с одинаковым полюсом.