Изначальные - стр. 45
– Ты в своём праве сын. Сколько у тебя воинов?
– Две тысячи, – по залу вновь пробежал смешок.
Король улыбнулся, когда-то, много тысячелетий тому назад, когда он пришёл в Триморье, у самого Георга имелось столько же, лишь с одним отличием, при нем находилось ещё и сорок тысяч гражданских, переживших долгий африканский переход.
– Хорошо. Это небольшое войско, но все мы когда-то начинали с малого. Каков будет ваш герб лорд Уэндем? – Кит выдохнул. Его только что отпустили на волю. Теперь он больше не принц, теперь он не претендент на престол, теперь он свободен, сердце ликовало.
Юный лорд встал, отвечая своему сюзерену.
– Золотой лев, на зимней охоте.
– Хочешь взять моего крылатого льва?!
– Нет, Ваше Величество, – почтительно ответил лорд Уэндем. – Мой лев обычный, африканский.
– Ну что ж, да будет так, – подытожил король. – Отправляйтесь на войну с варварами кельтами лорд Кристофер и без победы не возвращайтесь.
– Да мой король.
Напоследок, Кит коротко кивнул отцу на прощание, вместо полагающегося по отбытию низкого поклона и быстрыми шагами направился к выходу.
Прочь.
«Прочь из этой грязной, вонючей, погрязшей в алчности и разврате столицы. Уйти, ускакать, улететь, туда, где солнце не садится пять дней кряду. Туда где снег лежит на горных вершинах, туда, где ещё помнят древние заветы чести и совести».
Георг проводил сына презрительным взглядом, когда тот исчез, неожиданно для самого себя, король обнаружил поднявшегося к трону Маргемана.
– Как ты посмел приблизиться?! – прошипел он.
– С позволения Вашего Величества имею срочную и важную для вас информацию, – раболепно протараторил герцог.
– Тогда говори.
Оданион приблизился и на ухо прошептал.
– У вашего опального сына восемь тысяч воинов. Шесть из них он оставляет при Вас, интересно для чего?
Георг резко встал, схватив Маргемана за горло. То ли от неожиданности, то ли от страха, но герцог громко бзднул, что вызвало хохот в тронном зале.
– Интригу вздумал плести?! Смерд! – герцог побагровел и еле-еле прохрипел.
– И в мыслях не было растить крамолу против вашего сиятельного величества. Я лишь хотел забрать их с собой в карательный поход, раз новому лорду они без надобности стали.
Король поднял над собой Маргемана, внимательно разглядывая налившиеся кровью глаза. Герцог задыхался, лицо приобрело малиновый оттенок, но вырваться он даже не пытался, лишь кряхтел. Оценив то, что ему полностью отдали жизнь, король отбросил еле живого Маргемана от трона вниз. Тот, плюхнувшись напол, принялся жадно глотать воздух, пытаясь восстановить дыхание.