Изначальные - стр. 14
Находившийся поблизости верховный старец Чудо-камня Светозар, не меньше скорбевший по Аппелагеи, кою любил, словно родную дочь, потерял терпение и твёрдо произнёс.
– Ты нужен своему сыну Святослав! Ему уже полдня отроду, а княжич ещё не обрел связи с отцом.
Словянский князь, снедаемый горем от потери возлюбленной, невидящим взором уставился на старца.
«Похоже, старик более не в силах читать мои мысли, раз прервал ритуал скорби».
– Это подождет, – отмахнулся Святослав. – Не стоит меня тревожить сейчас.
– Нет! – схватил его за локоть старец и развернул к себе лицом. – Сарион держит княжича на руках с момента вхождения в этот мир!
Светозар указал он на стоящего у дверей велизарного, с новорождённым на руках.
– Следующим взять на руки должна его плоть и кровь! Только тогда ты обретешь связь с сыном!
Князь печально опустил глаза.
– Я не могу к нему прикоснуться. Ты знаешь…
– Ты должен! Он плоть от плоти твоей! – вскрикнул Светозар.
– В нем зло! – вскипел князь, грозно воззрившись на старца. – Не будь им беременной, Аппелагея на раз разделалась бы подземной тварью!
– Хочешь сказать, что ты не примешь дар богов! Да мать до последнего вздоха защищала сына, раздираемая когтями змея!
– Тебе не переубедить меня старик! – громыхал в ярости князь. – Унесите его прочь, ему не место в нашем мире!
Старец тяжело вздохнул. Святослава не переубедить, он понял это и отступил.
Однако, Сарион не собирался оставлять малыша одного, на волю случая и обезумевшего от горя родного отца.
– Тогда убей его сам, – начал блефовать Сарион. – Собственной рукой! – и с этими словами, протянул князю маленький сверток с младенцем.
«Боги не допустят крови».
Святослав принял сына.
Тяжёлое дыхание начало учащаться.
«Он не посмеет», – мысленно воскликнул Сарион, предчувствуя страшное.
Лицо князя исказила гримаса отвращения и жгучей ненависти.
«Или посмеет?!!!»
Сарион рванул к малышу, но ни на миллиметр не сдвинулся с места. Могучий старец связал магией велизарного по рукам и ногам.
«На то воля богов», – послышались в голове слова Светозара. – «Мы не вправе вмешиваться».
Сердце Сариона разрывалась, но даже словами образумить обезумевшего от горя князя он не смог. Старец сковал гортань.
Святослав выхватил кинжал, и занёс руку для удара.
Но внезапно, ставни сами собой открылись нараспашку, и ворвавшийся в терем порыв ветра, открыл лицо младенца, откинув угол пелёнки.
Глаза отца и сына впервые встретились.
Словно удар молнии – взгляд сына обездвижил отца.
Словно сама Аппелагея схватила руку Святослава, сжимающую кинжал, не дав тому свершить страшное. В ту же секунду, безмерное счастье, исходившее от этих дивных голубых глаз родного дитя, заполнило собою пустоту, что снедала сердце от потери любимой.