Изменяя прошлое - стр. 33

Так не хочется говорить о том, что я в молодом теле чувствовал себя сейчас как новенький, поскольку это уже стало навязшим в зубах штампом в многочисленных книгах о попаданцах, но что есть, то есть – я наслаждался молодостью и здоровьем, почти забытым ощущением, когда у тебя нигде ничего вообще не болит. Ну и хватит об этом, сами все понимаете, если вам уже не пятнадцать лет.

Вот прошли мимо ресторана «Теремок», чуть ли не единственного на весь город, если не считать еще одного ресторана на жд-вокзале, ну и тех, что в кремле для иностранных туристов. Тоже памятное для меня место, уже став постарше, частенько я в нем засиживался с хмельной компанией. Конечно, если сравнивать с современным ресторанным сервисом, то и сравнивать нечего, зато цены были божеские.

Показались городские валы, когда-то важные оборонительные сооружения города, а сейчас – забава для ребятни зимой: с горки кататься. Внизу на привычном месте обнаружилась «нижняя» пивнуха с толпой жаждущих внутри и снаружи. «Нижняя» – потому что есть еще и «верхняя», если подняться на валы и выйти как раз к автовокзалу – цели нашего мероприятия.

Бывает, спрашивает меня молодняк на зоне: как, мол, жилось в СССР, хуже или лучше, чем сейчас? А я, если честно, не знаю, что и ответить, потому что сложный это вопрос для меня. Но если брать в целом, по уровню, скажем, доступного комфорта (в широком смысле этого слова – от доступности товаров и продуктов в магазине до свободы путешествий), то сейчас, конечно, лучше. Я пока еще из ума не выжил, чтобы не понимать, что все мои мысли о том, как всё тогда было лучше, основываются исключительно на воспоминаниях о собственной молодости: буйстве чувств, когда все впервые: первый поцелуй, первая любовь, веселые друзья, планы на жизнь и прочая дребедень. Все это классно само по себе, независимо от окружающей тебя действительности, где бы и в какое время ты ни жил. Понимание этого приходит потом, ближе к старости, когда до тебя вдруг начинает постепенно доходить, что ничего подобного в твоей жизни больше не будет никогда. Стань ты хоть миллиардером, ни за какие деньги ты ничего из этого не купишь и ушедшее не вернешь.

Но вместе с тоской по своей молодости ты, может быть, даже не осознавая того сам, начинаешь идеализировать и само время, на которое эта твоя молодость пришлась. Таково свойство нашего мозга, все неприятности забываются, остаются приятные воспоминания. Смешно, но я с удовольствием вспоминаю сегодня даже свой первый, еще советский срок как нечто хорошее: как мы там веселились с кентами в бараке, находя для этого и время, и повод. Просто потому, что мы были молоды. Сходишь, бывало, тогда в ларек, отоваришься: возьмешь пару бубанов (батонов белого хлеба), банку помазухи (повидла яблочного или какого там), маргарина, да карамельных конфет. Вечерком сядешь с кентами, намажешь на бубан маргарин толстым слоем, сверху помазухой смажешь, да с чайком крепким все это навернешь – ой, как вкусно было, куда там разным деликатесам! Но не потому, что продукты тогда были качественнее, чушь это все, а потому что вкусовые сосочки на твоем языке были еще свежие, чистые, незабитые. Именно поэтому все старики в мире ворчат, что – вот, мол, в наше время все было вкуснее, качественнее, натуральнее! Хрен там, может, наоборот, все было хуже, но зато и организм у тебя был молоденький, и вкус ты ощущал иначе. Вот в чем собака порылась, как скажет будущий первый и последний президент СССР – косноязычный, как и вся советская номенклатура с «правильной» биографией.