Изменить судьбу. Вот это я попал - стр. 2

– Вот этот слишком умный Романов мне сейчас все объяснит, а уж потом мы с ним мои дачи обсудим.

Я умоляюще посмотрел на Резника, но тот только плечами слегка передернул, мол, сам виноват, теперь выкручивайся.

– Единственное, что нам удалось выяснить – объект земного происхождения, и это наиболее удивительная новость из всех, которые нам удалось с него считать. Чисто теоретически с помощью объекта мы сможем стабилизировать пространственно-временные червоточины, то есть сделать более стабильным мост Эйнштейна-Розена, и тогда появится шанс… – начал выкручиваться я, но увидел полное непонимание на лицах проверяющих, на Курова я не смотрел, чтобы не сделать еще какую-нибудь глупость. – Эм, в общем, смотрите, – я схватил свой ежедневник и вырвал из него лист, который скрутил в трубку и быстро закрепил, чтобы концы не расходились. – Представим, что вот это наша вселенная на протяжении всей ее истории. Если вдруг случится, что появятся два каких-нибудь объекта, астрофизики называют их «рты», которые начнут давить на пространство одновременно с двух сторон, то в итоге эти стороны сблизятся друг с другом критически близко. Настолько близко, что может произойти прокол, – я сжал бумагу, показывая, насколько смогут приблизиться две точки вселенной, а затем ударил в место этого прокола ручкой. – Вот это и есть червоточина. Видите, мы можем через этот прокол попасть к тому краю практически мгновенно. Вот только они нестабильны и практически мгновенно разрушаются. Но Эйнштейн предположил, что существует некая «экзотическая материя», которая может сделать червоточину более стабильной…

– Я знаю эту теорию, – Куров ощерился. – Не считайте, что к вам прислали идиота в погонах. Вы думаете, что нашли «экзотическую материю»?

– Мы не знаем. Василий Эдуардович же только что вам это сказал, – я бросил бумагу на скамью. – Объект нестабилен. Он постоянно меняется. То он показывает все свойства вещества, то антивещества, то вообще не пойми что. У меня иногда складывается впечатление, что он может быть одновременно и «ртами», и стабилизатором моста.

– Разве такое возможно даже чисто теоретически? – Куров задумчиво провел пальцем по губам.

– В том-то и дело, что нет, – я развел руками.

– И вы считаете, что, изучив этот объект, мы сможем путешествовать во времени?

– Ну, почему бы и нет? Только зачем?

– Чтобы изменить историю, например, – генерал криво усмехнулся.

– Я считаю, что историю невозможно изменить, – твердо ответил я.

– А как же «эффект бабочки»? – в голосе Курова появилось ехидство.

– А как же принцип самосогласованности Новикова? – мы смотрели друг другу в глаза, словно больше в этой раздевалке никого кроме нас не было.