Изменить нельзя простить - стр. 19
Его пальцы сжимали мне талию, а ладонь второй руки замерла в миллиметрах от лица. Андрей словно пытался провести кончиками мне по скуле, но сам себе запрещал.
— Мне казалось… ты изменишься… станешь ближе, но ты все дальше и дальше…
Голос у Андрея дрожал, и у меня внутри на эту дрожь все отзывалось. Скручивалось, билось рывками.
— Не трогай меня за задницу, Андрей, не оставляй засосы, не сжимай грудь… — пискляво передразнил меня Андрей. — А мне нравится лапать тебя. Мне нравится до боли сжимать твою задницу и смотреть, как ты кончаешь. Мне нравится… А ты только и ставила мне запреты. В одной позе. В одно время. Я как мальчик должен был подстраиваться, чтобы просто трахнуть свою жену!
Андрей так кричал, что у меня в ушах звенело. Я прикрыла глаза, чтобы понять смысл слов.
Нет. Быть не может.
— То есть тебе не нравился наш секс и ты решил заниматься им с другой? — онемевшими губами спросила и уперлась ладонью в грудь мужа.
Андрей выпустил меня из рук и отшатнулся.
— Мне нравилась ты! Только ты! Пока не стала похожа на прапорщика!
Я отошла, как будто вот только словила пощёчину. В глазах неприятно жгло, и я себя уговаривала, что сейчас совсем не время сопли распускать. Тут муж-изменник исповедуется.
— И как давно? — слова выталкивались, потому что я настолько шокирована, что просто умереть не встать.
Андрей поймал мой холодный взгляд. И усмехается.
— Хочешь узнать, как давно я гуляю?
Если честно, такие подробности мне без надобности просто потому, что самого факта измены достаточно, чтобы перечеркнуть всю жизнь. Но я зачем-то сказала:
— Ты знаешь, что людей останавливает от измены? — спросила я Андрея. — Да просто люди ужасно дорожат тем, что имеют. Один перепихон не стоит всего приобретённого. Тебя любят. Я тебя люблю. Принимаю со всем дерьмом, которое было и есть. И теперь ты предлагаешь смотреть на то, как ты, отдавшись каким-то животным инстинктам, разрушил всю нашу жизнь, прикрываясь надуманными проблемами?
Я позволила себе лишнего. Я кричала. Слова про любовь резали горло ножами, но только я хотела бы донести свою боль до Андрея.
— Надуманными? — взвился муж и опять схватил меня за плечи. — Надуманное, Ева, это когда ты бесишь со своими чашками одинакового размера, а когда мужу не даёшь потрогать, поцеловать, шлёпнуть где хочется, это клиника. Болезнь.
— И вместо того, чтобы лечить, ты посчитал, что проще все разрушить? — я тоже злилась. Меня изнутри всю трясло. Кажется, ещё момент и я превращусь в монстра, который вцепится в Андрея, желательно в шею, и загрызёт.