Измени нас - стр. 17

Жаль, что и этой девушке предстоит столкнуться с другой стороной нашего мира… Но по-другому никак. Мы живём в грёбаном несовершенном, алчном и прожжённом социуме. Притворяемся хорошими и правильными, играем в игры, придумываем правила, которые сами же и нарушаем.

Усмехаюсь про себя.

По сути, вся социальная жизнь на Земле – мафия. Мы все – рабы мафии. Кому-то подчиняемся, прогибаемся, стараемся изо всех сил выбиться в лучшую жизнь, рвём жилы и нервы, угождаем тем, кто живёт чуть лучше, чем мы. Мечтаем, чтобы нас заметили, выделили из огромной толпы таких же неудачников. А потом радуемся жалким подачкам, и думаем, что вытянули счастливый билет, а по сути, это просто пустышка. Реальное счастье – это свобода. Свобода от всего и всех… Но такое невозможно… Точнее, возможно. Смерть. Вот так просто.

Но я не горю желанием отправляться во владения Костлявой. Рано мне. А вот отчим активно роет себе могилу. Пусть. Зато глубже упадёт.

Встряхиваю головой и прогоняю мрачные мысли.

Что-то давно меня философствовать не тянуло, а эта малышка вдруг навела на серьёзные мысли.

Смотрю на неё и мысленно улыбаюсь.

Девушка, что сидит передо мной хорошенькая. Не хватает ей лоску, уверенности в себе и расслабленности. Слишком зажатая, как перепуганный зверёк перед хищником.

Я помогу ей добиться внимания Горячева, пусть ощутит себя красивой, желанной, нужной. Но обязательно покажу ей и его истинное лицо.

Решение принято.

НАДЯ

Я находилась в тотальном раздрае. Остаток субботы металась по квартире как сама не своя, не находила себе места. В воскресенье начала думать.

Как ненормальная прокручиваю, анализирую и по полочкам раскладываю разговор с Неро и прихожу к выводу, что сглупила.

Меня обуревает страх, даже ужас, ведь, по сути, я дала добро совершенно незнакомому парню, да ещё с дурной репутацией некоторое время управлять своей жизнью! Я сказала, точнее, сама попросила его помочь мне с Горячевым. Это разве не дурость?

Да что со мной такое?

Не хватает словить паническую атаку.

Кроме мамы я никому не позволяла вмешиваться в мою жизнь. Даже отец никогда не лез ко мне, не давал советов, если сама не спрошу его. Сейчас ему и подавно всё равно, как я живу и что делаю.

Только мама меня понимала, всегда и во всём поддерживала и мягко направляла. Когда её не стало, мой добрый и прекрасный мир рухнул. Одинокая девушка с большими серо-синими глазами – так меня однажды охарактеризовала подруга Ира. Все мои знакомые первое время жалели отца и сочувствовали мне. А после всем стало всё равно. Жизнь продолжается…