Измена. Жена на продажу - стр. 3
Какое наказание понёс Иммолио? Никакое. Сделал он выводы? Пожалел о содеянном? Отнюдь.
Когда я повзрослела, мне тоже досталось его нежеланного внимания. В день, когда мою простыню с первой женской кровью вынесли во двор, Имо пришёл ко мне в комнату.
- Все, кроме Бьянки – на выход, - лениво велел он, почёсывая отвисшее брюхо.
Ни одна из девочек не хотела навлечь его гнев, и все повиновались. Я осталась наедине с этим грязным животным.
Абсолютно всё в нём внушало мне отвращение и ужас. Расплывшееся лицо походило на рыло хряка. Толстые губы всегда блестели, словно он съел кусок сала и не вытерся. Глубоко посаженные маслянистые глазки вечно щурились, отчего он походил на умственно отсталого.
Впрочем, поступки Имо лишь это подтверждали.
- Сладкая Бьяночка, ты ведь не будешь орать, как резанная? – он сделал шаг ко мне, сидящей на своей кровати, и одеревеневшей от ужаса, - ты теперь настоящая женщина. Тебя надо попробовать, как и всех.
Значит, вот так это происходило с остальными? Он просто приходил, и не спрашивал разрешения?! А теперь те девочки лишены возможности стать матерями из-за этого мерзавца! Неужели Высокий Жрец не знает ситуации, и не может найти управы?
Но небольшой религиозный приют не особо популярен среди населения, и найти послушников в услужение Великой Драконице совсем нелегко. Возможно, поэтому Высокий Жрец бездействовал?
Впрочем, неважно. Я была готова умереть, лишь бы не попасть в руки Старшего брата Иммолио. Но от его присутствия, ужасных слов и безграничного страха у меня отняло речь.
Тогда меня спасла Старшая сестра Шанила. Она принесла мне чистое постельное бельё, и, увидев в комнате Имо, сразу смекнула, что к чему. Шанила подняла такой крик, что Иммолио был вынужден ретироваться, не получив желаемого.
В благодарность я испекла сестре Шаниле её любимый черничный пирог и сшила для неё платок, украсив его вязаными кисточками. Она была так приятно удивлена, что подарила мне взамен маленький складной нож.
- Никто тебе и слова не скажет, если ты пришьёшь этого неразумного отрока, позор всего приюта, - сказала она тогда.
Мне было страшно держать в руках нож, но ещё страшнее – попасть в лапы вонючего негодяя. Он больше не приходил в нашу комнату, но не упускал шанса унизить меня при других воспитанниках. Я старалась не ходить коридорами приюта в одиночку.
Потом он подрался с другим Старшим братом, и этого придурка, наконец, стали контролировать. Жить стало намного легче, а потом… На мне зажглась метка истинности средней привязки, и в тот же день за мной явился Дирэн.